– И чего вы с этим доцентом возитесь? – спросил его Локис в первый же день, глядя на то, как адвокат заботливо укладывает напившегося Костенко на старый диван и накрывает потертым пледом. – Я, конечно, понимаю, жаль человека…
– Дело не в жалости, – грустно ответил Зданявичюс. – Тут переплелось и человеческое, и меркантильное. Виктора Павловича я знаю много лет. После гибели его семьи из родственников у него никого не осталось. Тогда он подарил нам с женой все, что у него было, с условием, что мы до самой смерти будем за ним ухаживать.
– И что, большое наследство досталось? – насмешливо поинтересовался Демидов.
– Приличное… – равнодушно пожал плечами адвокат. – Но дело не в этом. Я бы и так помогал старику. Просто он, как человек без гражданства, да ко всему прочему русскоязычный, мог все это потерять. У него бы все имущество просто отобрали. А так оно принадлежит нам, мы его опекуны и поручители… И никто не может его тронуть, потому что у него ничего нет. Если, конечно, он не нарушит закон…
Адвокат ни во что не вмешивался, ни о чем не спрашивал десантников, стараясь все время оставаться в тени. Вся его помощь сводилась к покупке спиртного и продуктов для Костенко. Кроме того, что для разведчиков было весьма ценным, он довольно подробно познакомил их с тюремными и конвойными порядками, принятыми в Литве. В частности, Римвидас Кастивичес выяснил, что, скорее всего, Бузько отвезут в район Паневежиса, где находилась закрытая тюрьма для особо опасных преступников. Но вот когда повезут старика, было пока неизвестно. Впрочем, адвокат брался это выяснить и загодя сообщить десантникам. Нерешенными оставались два вопроса: как быстро и незаметно вырваться из города? И как потом уходить из Литвы?
– Предположим, – рассуждал Демидов, разглядывая обычную географическую карту из школьного атласа, – что из города мы уйдем до того, как полиция успеет перекрыть все дороги. А дальше что? До Калининградской области добираться придется через всю Литву. А больше у нас с ними общих границ нет.
– Можно сесть на поезд, идущий в сторону Белоруссии, – беззаботно предложил Круглов. – Общественный транспорт здесь ходит безупречно, так что через шесть часов мы будем в нужном месте…
– Между прочим, – язвительно напомнил Локис, – у них не только транспорт, но и полиция, и связь работают неплохо. Так что через час портреты старика и наши приметы будут висеть по всей Литве…
– Действительно, – поддержал Владимира Купец. – Ты, Петя, лучше своим делом займись. Машину нашел?
Круглов недовольно набычился.
– Раз я сказал, что машина будет, – проворчал он, – значит, будет. Давайте лучше решать, как из этого паршивого городишки выбраться.
Десантники заранее распределили между собой обязанности. Петро, как один из лучших в батальоне рукопашников и водителей, должен был спровоцировать аварию и ссору с водителем автозака. По расчету Купца в драку должен был вмешаться старший конвоя, у которого были ключи и от общей двери, и от «стаканов», в которых находились зэки. Двоих охранников, которые сидели в будке автозака, должны были обезвредить Демидов и Локис. После этого по плану они врываются в будку, освобождают старика и остальных сидельцев, чтобы создать панику, после чего скрываются с места аварии до того, как успеют опомниться конвоиры и прохожие.
Оставалось только придумать, где спрятаться, чтобы переждать ажиотаж. Квартира Костенко отпадала. От гостеприимного, но сильно пьющего хозяина решено было уходить по-английски, не прощаясь и не выставляя ему «отходной». Парки, перелески и глухие улочки тоже исключались, поскольку Шяуляй – небольшой город и спрятаться в его лабиринтах было практически невозможно. К тому же с восьмидесятипятилетним стариком казалось нереальным долго жить в походно-полевых условиях. Значит, рядом наготове должна стоять вторая машина.
– А может, захватим заложника? – неуверенно предложил Круглов. – С машиной…
– Думай, что говоришь! – покрутив пальцем у виска, посоветовал Купец. – По-твоему, заложник с машиной будет стоять и ждать, когда мы его захватим?
– Тогда сами придумывайте…
– Господа похитители, – раздался с дивана полупьяный, монотонный голос Виктора Павловича, – вы совершенно не умеете слушать и запоминать то, что вам говорят… Насколько я что-то понял, свое злодеяние вы планируете совершить на перекрестке улицы Райзмана и переулка Боршкиса… Так вот, в полуквартале от перекрестка есть проходной дворик, в конце которого имеется калитка. Это старый проход, там вас никто искать не станет…
Десантники резко обернулись на голос. Костенко лежал с закрытыми глазами, лицо у него было сосредоточенно, рот приоткрыт, на подушку стекала тонкая струйка слюны. Доцент сладко и безмятежно спал…
Демидов кашлянул. Костенко зачмокал губами и перевернулся на другой бок, давая понять, что он спит и ему нет дела ни до чьих разговоров.
– Черт, вот же кстати…
ebooksa