Андрей Иванович достал медицинские карты, попытался что-нибудь прочитать там. Однако записи в них были сделаны особо изощренным «медицинским» почерком, так что понять текст неспециалисту было практически нереально.
Наконец из кабинета вынырнул высокий, очень худой и до безобразия прыщавый молодой человек, а за ним вышел и врач.
— Андрей Иванович, заходи! — скомандовал он. — Принес все, что надо?
Шувалов кивнул.
— Ну, давай!
В кабинете Андрей Иванович вручил врачу все карты, поставил дипломат на один стул, а сам сел на другой.
Доктор достал из верхнего ящика некую табличку, разложил карточки по порядку, достал чистый лист, быстро разграфил его, и начал вписывать в него разные значки, после того, как открывал нужные ему страницы в карточках. Закончив работу, он сложил карточки в одну стопку, и вручил Шувалову обратно в руки.
— Увы, Андрей Иванович, — сказал врач неприятным голосом, — боюсь, что разборки теперь неизбежны. По двум детям ничего сказать нельзя без дополнительных исследований, а вот третий — точно не твой. Это несомненно и однозначно.
— Не мой? — горько переспросил Шувалов, — и кто-же?
— Самый старший.
— А остальные что?
— Пока твой повторный анализ спермы еще не готов. Но я боюсь, что анализа ДНК не избежать. Мне будут нужны образцы крови двух твоих младших. Сможешь предоставить?
— Это как? — тупо переспросил Шувалов, который на некоторое время перестал разумно соображать.
— Лучше всего, если они приедут сюда, и мы возьмем у них образцы крови, — пояснил доктор.
— Куда?
Доктор странно посмотрел на Андрея Ивановича, затем встал, взял ватку, отошел в угол кабинета, к ящикам, намочил ее чем-то, вернулся и поднес Шувалову прямо под нос.
Резкий запах нашатыря быстро привел того в чувство.
— Вот гадина! — заорал Шувалов.
Доктор отшатнулся. Андрей Иванович увидел изумление и испуг в его глазах, и пояснил:
— Жена — гадина! Врала мне, значит, всю жизнь! А я-то! Я… Осел!