Грачев судорожно одевался. «Ведь предупреждали же»! — скрипел он зубами. — «Допрыгалась»!
На шум выскочила жена, и выглянули дети.
— Что случилось?
Павел Александрович цедил сквозь зубы:
— В аварию попал наш сотрудник. Нужно помочь.
— А кто?
— Ты его не знаешь.
— Обязательно тебе ехать?
— Да, мне, — прорычал Грачев.
Он понимал, что когда он вернется, то супруга потребует подробного отчета, но сейчас было не до этого.
По дороге к машине он позвонил директору ЧОПа, попросил его что-нибудь предпринять. Тот, в свою очередь, по своим каналам начал звонить гаишникам.
До места происшествия было недалеко, и Грачев успел туда практически первым. Он сразу узнал машину, которую подарил Кате — она стояла на «аварийках», а рядом застыла фигурка самой девушки.
Павел Александрович остановил машину, вылез, и бросился к ней. Она обернулась, узнала его, и кинулась ему на грудь. Грачев крепко прижал ее к себе, шепнул — «Все будет хорошо» — но потом аккуратно оторвал девушку от себя, и зашел за машину. На дороге лежал мужчина, он был без сознания.
Грачев наклонился над ним, тот еле заметно дышал.
Проезжающие мимо автомобили замедляли ход, потом ускорялись. Никто не остановился, никому не было дела.
«Это даже хорошо», — подумал Павел Александрович, — «меньше шуму и внимания. Хорошо бы, если бы пьяный и бомж».
Но мужчина был нормально — не броско, но добротно одет — от него не несло алкоголем, и самое противное — рядом был пешеходный переход. А вот от самой Кати, как тревожно обратил внимание Грачев, попахивало.
— Скажи мне честно, ты пила? — спросил он у нее, настойчиво заглядывая ей в глаза.
— Не… немного, — сумела она из себя выдавить.
— Черт! — вздохнул Грачев.