На мгновение собравшиеся на перроне для встречи президента онемели, но тут же рассыпавшиеся в немногочисленной толпе люди в штатском, заблаговременно доставленные в Ельск, дружно закричали:
— Ура!!! Да здравствует!!!
Толпа из тщательно отобранных и выдрессированных представителей общественности отличалась сообразительностью, крик был тут же подхвачен, сотня рук уже трясла бумажными флажками.
Ладонь в окне еще несколько раз качнулась и исчезла.
Заместитель коменданта поезда подбежал к губернатору, что-то шепнул ему на ухо, тот на мгновение растерялся, а затем, завладев хлебом-солью, торопливо двинулся к вагону, исчез в нем.
И тут в кадр влезла молоденькая местная тележурналистка, она держала микрофон так, словно собиралась его лизнуть острым розовым язычком. Старательно артикулируя, она произнесла, неотрывно глядя в камеру:
— Беседа президента и губернатора длилась чуть больше получаса. К сожалению, глава государства из-за легкого простудного заболевания не смог выйти к собравшимся. Но через руководителя области передал им… Впоследствии президент отбыл в заповедник…
На экране телевизора сменилась картинка — стремительно пронесся кортеж из лимузина с флажком на капоте, джипов охраны и милицейского сопровождения.
Генерал Подобедов повернулся к сидевшему рядом с ним на скрипучем кожаном диване политтехнологу Глебу Черяевскому.
— Ну как?
— Неплохо, — без энтузиазма ответил политтехнолог. — Особенно насчет легкого простудного заболевания.
Гебешный генерал и политтехнолог встретились в той самой сауне, с разговора в которой и начался крупномасштабный заговор. Правда, с ними уже не было столпа администрации президента Алексея Кечинова, чей обугленный труп препарировали патологоанатомы. Но на войне как на войне, без потерь не обойтись. На этот раз парилка бездействовала. Мужчины сидели под зеркальным потолком в «фригидарии», как бы выразились древние римляне, знавшие толк и в хороших банях, и в удачных государственных заговорах.
— Что сказали губернатору? — поинтересовался политтехнолог и щелкнул пультом дистанционного управления.
В верхнем углу телевизионного экрана возник логотип «Евроньюс», внизу бежала бесконечная строка «без комментариев». А на самом экране бесноватый Артур Карташов, стоя на балконе, приветствовал ветеранов и неофитов своего движения. На переливающихся знаменах шевелили паучьими лапками стилизованные свастики. Взлетали в нацистском приветствии руки.
Подобедов поморщился, даже ему, «замутившему» все это безобразие, сделалось слегка не по себе, неофитов оказалось куда больше, чем он рассчитывал. Оставалось надеяться, что процесс не выйдет из-под контроля.
— Губернатору намекнули, что президент серьезно болен. При этом настоятельно порекомендовали держать это в тайне, — генерал повертел головой, разминая толстую шею. — Короче, он понял, что глава государства недееспособен, и, думаю, вскоре об этом будет знать большинство его коллег по губернаторскому цеху.
Глеб Чернявский сверкнул тонкими стеклами очков.
— Президент надежно изолирован?
Юрий Подобедов довольно ухмыльнулся:
— Муха не пролетит, можешь сам убедиться, полчаса тому назад мне доставили, еще и сам не смотрел, — и тут же открыл крышку ноутбука, стоявшего на журнальном столике. Моргнул и зажегся экран.
ebooksa