– А я восторгаюсь Лялей! – Катя обняла «жертву пожара». – Что бы мы делали без нее!
– Это точно, – согласилась Уля. – Теперь мы не скоро увидимся. А за реанимобиль не беспокойтесь, мы его поставим на место.
– Вы уверены, что не хотите брать свою долю? – спросила Катя.
– Мы свою долю получим от матери за черную сумку, которую вынес Игумен и бросил в урну. В ней завещание, это цена всей галереи. Так что мы внакладе не останемся, – с улыбкой объяснил Алеша.
– Удачи, ребята, – пожелала Ляля.
Когда они ушли, Ляля вздохнула.
– Мне нужен душ, иначе за мной приедет мусорная машина.
– А потом спать! – добавила Катя. – На сегодня все. Мои силы иссякли, до завтрашнего дня я в отключке.
В начале пятого Сева Дербенев и его друзья вышли из ресторана.
– Бог мой, уже светло, – удивился Олег.
– В этом прелесть лета, – согласился Дербенев. – Очень мило посидели, а главное, пришли, как модно сейчас говорить, к консенсусу.
– Я рад, Сева, что мы повидались.
Дербенев со своей девушкой сели в машину.
– Спасибо, дорогуша, ты меня выручила.
– Не за что. Я очень хорошо провела время.
– Я отвезу тебя домой, у меня есть еще дела. Потом высплюсь.
Дербенев собирался ехать на квартиру Левши, тот к утру должен был вернуться из Курска.
2
Когда майор Панкратов подвез Кулешова к дому галерейщиков, они увидели стоящую возле подъезда «скорую помощь», потом появились врачи и уехали.
Дверь открыла хозяйка с заплаканными глазами.