Гарнизон не сдается в аренду

— Наверно, — сказал Доктор Керимов. — Вообще-то я программист. И мясник тоже. Люблю мясо.

— И что программист может делать в этом банном комплексе? Какие программы ты составляешь? Алгоритмы запаривания веника березового при температуре 44 градуса Цельсия?

— Бери топор, — сказал Керимов с усмешкой. — Поднимай прямо над башкой. Смотри сюда, на середину палки…

— На середину полена, — поправил Добросклонов, занеся топор. — Трубка двадцать, прицел пятнадцать, бац-бац, и мимо.

— Мимо не будет. Когда будешь рубить, глаза не закрывай, смотри в одну точку. И чуть-чуть ноги сгибай. Пошел!

Добросклонов рубанул, но его топор завяз в чурбаке.

— Ай, молодец, хорошо попал! Только присел мало, — ободряюще сказал Керимов. — Давай вторую попытку. Алгоритм тот же самый. Это не я придумал. Это Вадим меня учил. Вот он рубит — просто Паганини! Учись у брата, дорогой, учись. Все умеет лучше всех, клянусь.

— Ты понимаешь, Керимыч, — Гошка с видом смертельной усталости опустил топор, — у меня все детство прошло под лозунгом «Учись у брата». Он такой правильный всю жизнь был. Я не помню, чтобы его когда-нибудь наказывали или ругали. Он четко шел по жизни, а я за ним тянулся. Смешно получилось. Он в школьном сочинении написал, что хочет стать военным журналистом. Чтобы ездить по свету и описывать, как угнетенные народы бьются за свое освобождение. И что из этого вышло? Он стал военным, а я — журналистом! Смешно? Но вот сейчас он сторож, а я… А кто я, собственно говоря? Никто. Ученик сторожа.

— Так не говори, — сказал Керимов. — Никогда не ругай себя. Пусть другие этим занимаются. Во-вторых, Димыч не сторож. Его, знаешь, как все уважают? Вот. А ты его брат. Поэтому тебя тоже все будут уважать.

Добросклонов криво улыбнулся, поглаживая лезвие топора. В наступившей тишине послышались нетерпеливые сигналы какой-то машины.

— Наши вернулись?

— Нет, — сказал Керимов, оглядываясь, — у наших сигнал другой. Сейчас посмотрим, кто это приехал. Ты пока в сарае посиди, хорошо? Вдруг начальники приехали, увидят посторонних, ругаться будут. Нам это надо? Посиди тут спокойно, я тебя потом позову. Топор дай.

— Хочешь начальство топором встретить? — спросил Добросклонов. — Ну, правильно, надо же создать картину бурной деятельности.

— Все правильно понимаешь, — сказал Керимов, прикрывая за ним дверь сарая.

Он хорошо помнил, как Гранцов попросил его запереть ворота. До сих пор замок на ворота вешался только тогда, когда ожидались большие неприятности. Типа внезапной проверки. Но сегодня опасность была иной. Сегодня угроза была такой, что замок на воротах ее не остановит. Но, может быть, хотя бы задержит.

А может быть, и нет никакой угрозы. Не стала бы реальная угроза так явно и настойчиво обозначать себя, подъехав к воротам Базы и громко сигналя.

Из запыленного джипа «чероки» выскочил грузный невысокий человек в черной рубашке и белых брюках. У него был острый носик и торчащая седая челка, и говорил он, поминутно шмыгая.

— Салам алейкум, Док! Как дела, как жизнь? Как жизнь, как дела?

— Приветствую вас, Валентин Афанасьевич! Как ваши дела? Как здоровье?

Керимов чинно обменялся затянувшимся рукопожатием с известным бандитом Валькой Ёжиком, чья группировка недавно была вытеснена из города, понеся большие потери в живой силе и технике, и теперь окапывалась где-то на новом месте. По крайней мере, так гласила местная легенда.