– Какой-то грустный фильм.
– Да, есть немного. Такеши Китано постарался. Говори быстрей, мне некогда!
– Я думаю, Черкасова влезла в долги по уши, теперь пришло время возвращать, а возвращать нечего. Пришлось открыть заветную шкатулку и приступить к реализации фамильных ценностей. Кто-то пронюхал о яйце и тиснул яичко перед самой продажей.
– Я тебя с какой темой посылал долги Черкасовой искать? – с глубочайшим разочарованием выпалил Голландец. – Чтобы ты сейчас употреблял «кто-то» вместо «Иванов»?
– Это не ты меня отправлял. Забыл, кто руководит операцией?
– Да-да, конечно. Я погорячился.
Первая заповедь члена коллектива – никогда не ссорься ни с одним из своих. И не дружи ни с кем против кого-то. Всегда опаздывай на собрания. Если ты хороший работник, тебя за это не уволят. И вскоре на твои опоздания все будут смотреть с тем же смирением, с каким смотрят на смерть или дождь. Зато ты будешь избавлен от необходимости обсуждать чьи-то морально-деловые качества. Опоздания прямо указывают на то, что ты не вправе судить.
– А если погорячился, тогда отправляйся к Черкасовой и все выясни.
– Это официальное распоряжение?
Голландец просто так спросил, чтобы дать Густаву возможность подумать над своим решением. Указания старшего в операции являлись законом, и чтобы потом старший не свалил вину на другого, все разговоры внутренний оператор Комитета записывал.
– Ты хорошо подумал? Спугнуть куропатку никогда не поздно. Но поднятая куропатка никогда не сядет на то же место. Закон Мэрфи.
– Нет у Мэрфи такого закона, – буркнул Густав. – Менты ничего не нарыли, я узнавал. А через несколько дней яйцо уйдет из России по частям.
– Хорошо, сегодня я встречусь с ней. Пока. Я спешу… – Он сунул трубку в карман. – Так вот, мой друг педофил… Дело в том, что я не могу тебе помочь. Обычно я не исполняю казни. Но сегодня особый случай. Ты хотел прирезать девочку, а я только сегодня утром загадал, чтобы у меня родилась дочь.
– Я дам тебе столько денег, что все твои десять дочерей станут самыми богатыми невестами Москвы, – остервенело зашипел, теряя силы, громила… – К тебе султан Брунея свататься приедет… Помоги… Не я, бог просит…
– Араб? В зятьях? Да ты шутишь? – И неблагодарный гость наклонился, чтобы увидеть лицо хозяина квартиры. Встревожившись тем, что азиат уходит в дериллий, Голландец прошептал ему в висок: – Но араба я бы стерпел… Арабы тоже живые твари… Не устраивает другое. Ты меня видел.
Он выпрямился и снова наклонил голову, чтобы смотреть на курчавый затылок перед собой исподлобья.
– Вот в чем дело. Все очень лично, приятель. Очень лично.
И, надавив на нож, широким движением распластал ему горло.
Пока длилась агония, он смывал кровь с кроссовок и рук, вышел из ванной и тут же выключил свет.
– Ты где живешь, отличница?
ebooksa