— Степанов, в холле за дверью висят четыре камеры видеонаблюдений. Мне нужны записи, сделанные за последние полтора часа. Найди их. Юсупов, опроси билетеров. Нас интересуют выходившие. Майор Панкратов — в подвал. Там гараж. Кто выезжал. Выезд один на четыре уровня, по всем лазить не обязательно. А ты, Жиров, иди в зал. Найди репортера Скуратова и давай его сюда.
— Зачем репортера? — насторожился тип в белом смокинге. — Нам шум ни к чему.
— Этот репортер не шумный. Скандала ждите от владельца побрякушек.
— Я обязан известить хозяина о случившемся, — тихо сказал телохранитель.
— Конечно. Начнет устраивать истерику, я его выведу на улицу.
Офицеры разошлись выполнять задание. Полковник кивнул на дверь в дальнем углу:
— Что там?
— Комната уборщиков, — ответил администратор. — Она имеет выходы в мужской и женский туалеты. Уборщиков двое. Мужчина и женщина.
Полковник в сопровождении администратора направился к двери, врач продолжал возиться с потерпевшей.
Уборщики лежали на полу, рядом, чуть ли не обнявшись. Молодые ребята лет по двадцать, оба симпатичные. Девушка в униформе горничной — в короткой черной юбочке, в белом чепчике и кружевном фартучке, а парень в белом двубортном мундирчике с золотыми пуговицами и плетеным погоном на левом плече.
— Нужен нашатырь, — сказал полковник.
Кто-то ответил: «Сейчас».
Уборщики довольно быстро пришли в себя. На их лицах читалось недоумение, словно они попали на Луну.
— Как вы оказались на полу? — спросил полковник девушку.
Заговорили оба сразу. Полковник поднял руку:
— Спокойно. Отвечать по одному, четко на заданный вопрос. Начнем с девушки. Ну и?
— Не знаю. Я протирала пол в женской комнате, потом зашла сюда, кто-то сзади наложил мне платок на лицо. При этом сильно зажал горло, и я не могла оглянуться. А потом в глазах поплыли круги. Дальше я ничего не помню.
— В котором часу это случилось?
— Когда запустили гостей. В туалете появились первые три женщины, и я не стала им мешать.
— Примерно в семь десять?