— Все квартиры оборудованы сигнализацией? — спросил вор.
— Весь дом, — ответил мужчина, лишившись последней надежды на спасение.
— Я так и думал. А теперь до моего возвращения вам придется немного полежать без движения.
Скуратов раскрыл сумку, достал скотч и обмотал хозяина липкой лентой, после чего оттащил беспомощный кокон в спальню и бросил на кровать.
— Воры и убийцы тоже умеют держать слово. Вас я убивать и грабить не намерен. Будете паинькой и через полчаса обретете свободу.
Квартира была огромной, пять комнат, значит, и у Оксаны такая же. Недурно устроилась служанка банкира. Скорее всего, имела спонсора, так это теперь называется. А по внешности не скажешь, заурядная девчонка.
Балкон выглядел как дополнительная комната, и что радовало — имел крепкие, надежные перила. Веня достал веревку и прикрепил к ней раскладной якорь. Он раскрывался, как зонтик при нажатии кнопки. Подойдя к перилам, Веня раскрутил веревку и швырнул якорь вверх. Он зацепился за ограду верхнего балкона с первой же попытки. Лазить по канатам Скуратов умел с ловкостью трюкача и, повесив сумку на плечо, быстро взобрался на третий этаж, а потом вытянул веревку вверх.
Балконная дверь оказалась запертой. В ход пошел стеклорез. Он вырезал квадрат у ручки, локтем выдавил стекло. Образовалось ровное отверстие. Просунув руку, открыл дверь изнутри и вошел в квартиру, после чего включил фонарь, а затем нашел выключатель на стене. То, что в квартире зажегся свет, его не смущало. Кроме консьержки, освещенные окна никого не смутят. Комната служила гостиной, здесь был даже камин. На полу валялись рамки с разбитыми стеклами, но фотографии из них вынули. Первый признак того, что хозяйка сюда не вернется. Конечно, Оксана могла не знать о фотографии, сохранившейся у Анны, и уж тем более не подозревала, что ее сфотографируют в банке. Рыжий парик с челкой — не способ изменить внешность до неузнаваемости. Банковский клерк может и не узнал бы ее, но только не Скуратов с его профессиональными навыками. Запоминать лица людей входило в его обязанности, особенно женские лица. Ведь женщины, их слабости кормили его. Вещи и мебель квартиру не загромождали, обстановка выглядела скромной, что упрощало поиски. Одежды в шкафах не было. Он помнил слова консьержки: «Оксана попросила шофера подняться наверх за вещами». В другой комнате Скуратов заметил сумочку, застрявшую в щели между сиденьем и подлокотником. Он вытащил ее. Это была копия той, с которой Анна ходила на вечеринку. Такую же при себе имела и Юлия Баскакова. Помимо женских причиндалов в сумочке оказались ключ с позолоченным брелоком, рыжий парик и записная книжка. Золотая зажигалка не могла быть уликой, но она понравилась репортеру, и он бросил ее в свой карман как сувенир. Скуратов сгреб все предметы в свою сумку. Рядом с креслом на столике стоял телефон, на корпусе которого мигало красное окошко, сигналил автоответчик. Веня включил автоответчик. Механический голос сказал:
— У вас три новых сообщения. Пятница. Восемнадцать часов семь минут.
Раздался гудок, потом послышался мужской голос:
— Завтра в восемь тридцать придешь в ресторан «Маяк» и не опаздывай, он этого не любит.
Раздались короткие гудки, и вновь послышался механический голос:
— Воскресенье. Одиннадцать часов двадцать минут.
Опять заговорил мужской голос, и Скуратов узнал его, это говорил банкир Гурьев:
— Оксана, почему ты не пришла на работу? Анюта опять тянется к бутылке, я не могу за ней углядеть, у меня своих дел хватает. Приходи срочно!
Веня вспомнил, как Гурьев уверял его, что не знает координат служанки, и позвал Анну, а та нашла вырванную страницу в блокноте. Старик врал. Зачем?
И опять железный голос, незнакомый.
— Воскресенье. Одиннадцать часов тридцать одна минута.
— Куда ты подевалась, чертова кукла?! Мне нужен ключ! Где ты?
На этом записи оборвались.
ebooksa