Запрещенный прием

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ты вообще кто?

Лавр внимательно посмотрел на профиль Германа. Нет, они никогда раньше не встречались. Это странно. Хотя мало ли. Не исключено, что Герман пришел в отряд после того, как Лавра комиссовали. Возможен другой вариант: группа на выезде, и Антон попросил заняться его вопросом Линева. Контрразведчик, в свою очередь, связался со своими коллегами в этом городе. Так или иначе, но спрашивать Лавр не стал. Если новый знакомый сочтет нужным, то сам все расскажет, нет – значит, так надо.

Вскоре оказались за городом. Минут через десять Герман съехал с шоссе, и они затряслись по плохо асфальтированной дороге. Лес сменялся заросшими кустарником полями. То и дело за окнами проплывали остовы длинных кирпичных зданий. Это были разрушенные людьми и временем коровники и свинарники некогда крупных ферм. Начало темнеть, когда впереди, среди деревьев, появились желтоватые огни. Деревня поразила Лавра своим запустением. До сих пор он думал, что такое можно увидеть лишь где-то за Уралом.

Герман подъехал к дому, палисадник перед которым распирала черемуха, и заглушил двигатель:

– Приехали.

– Что здесь? – переведя взгляд с дома на Германа, спросил Лавр.

– Здесь ты с недельку поживешь, пока все уляжется, – пояснил Герман и выбрался из машины.

Они прошли через двор, в углу которого в прошлогодней траве валялась куча неколотых дров, поднялись по скрипучим ступенькам крыльца и вошли в сени. Под ногами шедшего впереди Германа загремело ведро.

– Фу-ты, черт!

Тут же открыли обитые клеенкой двери:

– Кто там?

– Это я, – заговорщицки ответил Герман. – А ведро у тебя, Толя, вместо сигнализации?

– Угу, – прохрипел человек, которого назвали Толей. – И на замок тратиться не надо.

* * *

Антон вышел из палаты, сунул руки в карман спортивной куртки и направился в процедурную. За стоящим в фойе столом что-то быстро писала в журнале дежурившая ночью медсестра.

– Доброе утро! – поприветствовал ее Антон.

– Здравствуйте, – девушка подняла на него взгляд. – Давление мерить?

– Угу, – подтвердил Антон. – Разве не вы будете?

– Там Даша, – девушка снова склонилась над журналом.

Антон шел с тяжелым сердцем. Даша уже не скрывала, что влюбилась в него. Накануне она снова дольше, чем надо было, делала перевязку. Ее прикосновения для Антона стали мучительными. Нет, ему не было неприятно. Просто он стал испытывать перед ней угрызения совести и чувство вины за то, что не может ответить взаимностью. Он знал, что такое безответная любовь. Еще страшнее было от того, к каким последствиям может привести его явное пренебрежение ею. Она была красива и многим нравилась. У нее была нежная, белая кожа, мягкий приятный голос. Длинные ресницы застенчиво опускались и дрожали, когда он дольше, чем положено, задерживал на ней взгляд. Наверняка в такие моменты ей казалось, что чудо, которое, по ее мнению, непременно должно было случиться, произошло и он тоже влюбился в нее.

«Может, надо было как-то поработать над внешностью? – неожиданно подумал он. – Не чистить зубы, не расчесываться… Хотя глупо».