— Я же тебе говорил, Искяндер, что Вафа еще ребенок, — сказал Сафват, направляясь вместе с Полещуком в свой кабинет под предлогом, что им нужно кое-то обсудить о делах военных. Али-эффенди уже собирался на покой, а Камиль, судя по всему, голоса в семье не имел. Поэтому уход Сафвата и Полещука выглядел естественным. — Это только внешне она — сформировавшаяся девушка…
Личный кабинет Сафвата выглядел, как подумал Полещук, на уровне самых шикарных рабочих кабинетов в мире. Которых он, конечно, в своей жизни не видел. Но представлял именно такими. Дубовые панели, полки с книгами на разных языках, огромный стол темного дерева, удобное кресло, обтянутое кожей. Полещук подошел к полкам, отодвинул цветастую русскую матрешку и вслух прочитал надписи на корешках: «Война и мир», «Преступление и наказание»…
— Сафват, ты это читаешь на русском?
Сафват улыбнулся, подошел к книжным полкам, что-то нажал, раздался мягкий щелчок, и одна из секций дрогнула. Сафват повернул ее и появился довольно вместительный бар, заставленный всевозможными бутылками.
— Как говорится, у нас, богатых, свои причуды, — сказал Сафват и повернулся к Полещуку. — Читаю… Пытался поначалу, когда приехал… Очень трудно, почти ничего не понял… С чего начнем, Искяндер? Лично я предпочитаю виски.
— Но закуски-то ноль, — глянув на Сафвата, ответил Полещук. — Вот коньяк, это можно и так. Шоколад-то хоть есть?
— Обижаешь, азизи. Мы и в Европах, между прочим, бывали. Вот тебе и шоколад, черный из «Гроппи» …[64] А я выпью «Джонни Уокер» с содовой. Жаль лед внизу, не хочется спускаться… Обойдемся, а, лейтенант?
— Обойдемся, — согласился Полещук.
Устроились комфортно, разлили напитки по стаканам, каждый свой. Сафват приоткрыл деревянные ставни с жалюзи, с темной улицы дохнуло некоторой прохладой.
— Как себя чувствуешь, Искяндер?
— В целом нормально. Спасибо тебе. Немного в голове шумит, да нога побаливает, когда наступаешь…
— Ну и хорошо. Легко отделался. Давай, выпьем!
После того как выпили, налили и добавили, Сафват, скрутив сигаретку с гашишем («травку» Полещуку предлагать не стал, зная, что все равно тот откажется) и пару раз затянувшись, ударился в свои откровения:
— Самое приятное для меня время после израильского плена, о котором я тебе рассказывал, было на курсах «Выстрел». Представляешь, Искяндер, войны нет, никаких проблем, удивительно вкусная сметана (слово «сметана» он произнес по-русски) и крепкая русская водка…
— Обожди, Сафват, — перебил комбата Полещук. — Ты что, в Солнечногорске учился?
— Ну, да. А что?
— Да я же там школу закончил, а отец мой до сих пор на «Выстреле» преподавателем работает.
— Правда? — удивился Сафват. — Преподавателем чего?
— Тактики и оперативного искусства.
— Надо же, — Сафват провел рукой по голове. — А зовут отца как?
ebooksa