— Хорошо, не скажу, — бросил на ходу Ермолов и, вскочив на ноги, стремительно рванул в указанном Роговым направлении, стараясь как можно быстрее пересечь открытое пространство.
— А у меня сто двадцать патрон осталось, — почти радостно доложил подбегающему старшине второй пулемётчик группы Дрянов.
— И куда же ты, милый, стрелял? — елейным голосом уточнил Ермолов, внимательным взором окинув позицию рядового, между которым и противником расстилалась сплошная стена леса. — Идиот, куда ты стрелял, я тебя спрашиваю? — и не дожидаясь ответа, Николай поспешил к сидевшему на корточках лейтенанту. От противника тот был скрыт толстыми стволами деревьев.
— Почему в тыл никто не смотрит?
— Да вот же тройка Алданова, — нервно бросил лейтенант и ткнул пальцем в лежавших где попало бойцов тыловой тройки.
— Да в тылу-то они в тылу, только никто тыл не охраняет! — Николай недовольно покачал головой. — Дрянов, взял Алданова и выбрал себе нормальную позицию, живо!
Дрянов дёрнулся, но возражать не посмел, а быстро подхватив свои шмотки, кинулся выполнять команду замкомгруппы.
— Алик, на связь вышли? — спросил Ермолов, прислушиваясь к внезапно наступившей тишине.
— Да.
— А координаты противника передали?
— Да передадим, передадим, — нервно отмахнулся лейтенант. — А ведь правда, хорошо группа сработала?
— Нормально, — процедил старшина, имея в виду первые секунды боя, когда бойцы рассыпались в стороны с проворством убегающих от коршуна цыплят. Что — что, а рассредоточиваться их научили. Только что бойцы делали следующие полтора часа? Теперь, когда Николай видел позицию группы, в его груди вскипало негодование. Почти половина из бойцов благодаря его действиям оказалась вне зоны поражения, в том числе и сам командир группы, а лес давал огромную, невероятно огромную возможность для маневра. За пятнадцать-двадцать минут тыловая тройка могла выйти противнику в тыл, а затем, продвинувшись, забросать гранатами бандитов, не принимавших участия в бою и находившихся где-то внизу за дорогой. А можно было сделать и по-другому: войти в лес, выйти к опушке и расстрелять засевших на дороге бандитов из гранатомёта. Но ничего сделано не был. Командир группы бездействовал. Ермолов едва подавил в себе всё возрастающий гнев. Нельзя было по-настоящему сердиться на этого желторотика с двумя звёздочками. Это был первый бой для него и первый бой для большинства солдат. Все были живы, а это главное, и ему не хотелось омрачать чью — бы то ни было радость разбором полетов. Он смолчал и только напомнил:
— Координаты передай.
Лейтенант кивнул и поспешил спуститься вниз, за насыпь, к разворачивающему станцию радисту, оставив недоумевающего старшину в одиночестве.
«За полтора часа боя не передать координат? Это чересчур».
Пока Ермолов расставлял и рассаживал тыловую тройку, командир группы все еще возился с определением координат противника.
— Наши координаты у тебя есть? — подходя, уточнил Ермолов и, увидев согласный кивок, он добавил: — Тут всё просто, давай я скажу…
— Не суетись, Колян, сейчас всё передадим! — похоже, с приходом Ермолова в лейтенанте начала просыпаться его прежняя самоуверенность. В этот момент на связь вышла другая группа, спешащая на помощь. Шахмедзянов перехватил тангенту у радиста и прокричал срывающимся голосом:
— Серый, быстрее, а то у нас тут кранты…
Ермолов не слышал, что ему отвечают по рации, но его недоумению не было пределов: «Какие, к чёрту кранты, если за последние несколько минут противник не сделал ни одного выстрела»?!
ebooksa