Но на разводе его ожидала новая неприятность. Пока еще не подошел командир батальона, и прапорщики с офицерами кучковались перед облезлой трибуной, а солдаты вяло переминались в строю позади, к Косте подбежал мелкий абориген, и, потянув за рукав, сказал:
— Подойти к складу, там тебя твои друзья ждут.
Чепрасов обернулся. У прохода в банный комплекс на корточках сидели и курили те самые — двое. Увидев, что Костя на них смотрит, они поднялись, и приветственно замахали руками. Лейтенанту показалось, что они над ним издеваются.
— Скажи им, что сейчас развод, я все равно не могу подойти.
Пацан усмехнулся, и убежал. В это время подошел комбат, и все начали строиться. Костя украдкой оглянулся — враги ушли.
Нетрудно было догадаться, что это временная отсрочка. Потом Чепрасов часто думал, что ему здорово повезло.
В этот день он ушел в караул, а когда вернулся, то ему прямо вечером, еще в штабе, объявили, что формируется новый маршевый батальон. Он уйдет в Чечню на смену воевавшему там прежнему батальону, который измотался, обтрепался, и бойцам которого давно уже пора было дать отдохнуть.
Для этого часть офицеров и прапорщиков, которые подлежали отправке, переводилась в первый военный городок на казарменное положение.
В любое другое время лейтенант, услышав про «казарменное положение», был бы разозлен и обижен. Но только не сейчас. Он снова украдкой пробрался домой и собрал сумку с вещами, куда положил белье, сменную форму, и мыльно-рыльные принадлежности. Глубокой ночью Костя вышел во двор, пистолет, закрученный в несколько слоев полиэтилена, оберточной промасленной бумаги, вместе с патронами, он закопал под опилками.
Хозяйка была слегка глуховата, поэтому столь тихий шум, который производил лейтенант при раскопках, разбудить ее точно не мог.
Под утро прошел еще и ливень, так что следов ночной работы не осталось никаких. Костя со спокойной душой отправился в первый военный городок. Кобуру он просто оставил в тумбочке — особой ценности она не представляла.
В первом городке было относительно безопасно. Тут размещалось командование бригады, и местные так активно не шныряли. Начальство все же несколько береглось, и охрану городка осуществляла разведрота, которой раздали боевые патроны. Несколько раз посторонним местным гражданам стреляли под ноги, и просто так шастать они перестали. Хотя запомнили, и однажды постарались отомстить. Но это уже было много позже. В данный момент Косте казарменное положение даже нравилось. Если не было занятий в городке, то ездили на полигон. В город лейтенант не выходил, и всячески увиливал от этого, если вдруг случалась такая нужда.
Пока все выходило неплохо. Несколько раз бойцов водили в баню, но Чепрасов удачно отмазывался. Сам же он купался в душе в жилой зоне. В этом ему здорово помог Здорик, который здесь проживал, и которому Костя успел понравиться.
Правда, один раз на квартиру сходить ему все-таки пришлось. Перед самой отправкой в Чечню. Он заплатил хозяйке сразу за несколько месяцев вперед, и поинтересовался, как дела. Не приходил ли кто, не шастал ли?
— Приходили один раз те же самые парни, — ответила Таисия Михайловна. — Вежливо так разговаривали. Я им сказала, что ты в части на казарменном положении, здесь давно не ночуешь. Выругались они по-аварски, и ушли. В комнату твою больше никто не лазал, я захожу каждый день — смотрю. Все тихо, спокойно.
— Ну, хорошо, — ответил Костя. — Вот и замечательно. А я скоро на фронт уезжаю. Наверное, больше уже и не зайду. Не получится, наверное. Я теперь уже приду, когда или нас из Чечни обратно выведут, или война закончится.
Таисия Михайловна вздохнула:
— Ты, Костик, молитвы-то хоть какие знаешь? Крестик носишь?
Лейтенант ответил утвердительно. «Отче наш» он знал твердо, «Верую» — с некоторыми купюрами, а золотой нательный крестик носил постоянно.
— Вот и молись почаще, да Бога вспоминай! Даст Бог, все обойдется, и вернешься домой живой и здоровый.
ebooksa