— Хорошо. Давай дуй в больницу.
Валера уже встал, почти подошел к двери, но потом вернулся обратно.
— Товарищ майор, а что я врачу скажу? С чего он мне должен оказать такую услугу?
Комбат недовольно посмотрел на лейтенанта. Казалось, его взгляд говорил — «Ты начинаешь злоупотреблять моей добротой». Но потом самому Мязину пришла в голову где-то вычитанная им мысль давно сгнившего в сырой земле мудреца, что всякий добрый поступок можно назвать добрым лишь тогда, когда он доведен до конца.
— Хорошо, — сказал он. — Сядь.
Потом снова полез в ящик, достал новый, чистый лист бумаги, и написал крупно — «Помоги этому лейтенанту». Внизу он написал свою должность, фамилию, и расписался.
— Вот дашь ему этот листок. А суть дела расскажешь устно. Он не дурак. Поймет.
— А как доктора-то зовут? — спохватился Валера.
— А что? Разве я не сказал? — в свою очередь, удивился Мязин. — Старею, наверное. Не голова, а чердак с барахлом! Ладно. Найдешь майора Сулейманова Наби Набиевича. Это тот, кто тебе нужен. Все, давай, не задерживай — своих проблем хватает…
Полностью «забив» на службу, (не до нее теперь), лейтенант, не теряя времени, помчался в госпиталь. Майора он нашел не сразу. Тот куда-то уехал, и его пришлось ждать в течение двух часов. Впрочем, Валера мог бы ждать и дольше. По крайней мере, в госпитале он чувствовал себя в безопасности.
Когда врач все-таки приехал, Бессарабов сказал ему, что у него дело к нему от майора Мязина. Наби Набиевич слегка удивился, но пригласил лейтенанта к себе в кабинет. С замиранием сердца Валера протянул ему записку. Врач быстро глянул в листок, потом с немым вопросом посмотрел на лейтенанта.
Валера, который начал излагать свою просьбу, слегка заикаясь, быстро справился с волнением, и довольно внятно сумел объяснить, чего он хочет, и на какой срок.
Наби Набиевич вытащил из кармана белого халата записную книжку, вырвал листок, написал на нем что-то, и толкнул листок по столу в сторону лейтенанта. Валера поднял его, увидел число, и на одно короткое мгновение расстроился. Сумма была немалая. И, хотя, к счастью, она была Бессарабову по карману, расставаться с такими деньгами было жалко.
Потом он вспомнил лица своих «друзей» Расула и Маги, и жадность мгновенно отступила. Лопнула словно воздушный шарик.
— Хорошо, — бодро сказал лейтенант. — Нет проблем. Когда и как?
— Выйдем во двор, — сказал врач. — Покурим. Ты куришь, кстати?
— Да, — ответил Валера. — Я — за…
Вопрос, после внесения средств, решился со свистом, и уже через три дня, забрав с собой только самое ценное и необходимое, Валера Бессарабов быстрыми перебежками, не забывая предварительно осмотреть, насколько возможно, улицы, куда он направлялся, мчался в местному автовокзалу, откуда должен был доехать до Махачкалы.
Последние две недели прошли, можно сказать, на «ура». Никто ни в кого не стрелял, часть жила в поле, словно и не было войны. По «зомбоящику» то и дело показывали в новостях сюжеты о потерях, подрывах, столкновениях… Этот же батальон Бог словно миловал. Конечно, мнительному человеку показалось бы, что это все уж больно благостно как-то… Такое затишье и благоволение, в воздухе растворенное, обычно перед грозой наблюдается. Но Попов не был сильно суеверным. Он просто тихо радовался жизни.
Река была рядом, солнце жарило вовсю свою летнюю силу. Язвы у Юрия, благодаря чудодейственной мази, закрылись, перестали гнить и чесаться, и теперь каждый день после обеда лейтенант уходил к реке — к любимому присмотренному месту, раздевался догола, и заходил в воду. Плавать было нельзя, но вот сидеть в воде по самое горлышко, опираясь на откинутые назад руки, можно. Быстрое течение постоянно приносило свежую, прохладную воду, и Юра, как говорится ныне, «балдел». Балдел он так часа полтора — два. Потом возвращался обратно на позиции батареи, строил бойцов, осматривал внешний вид каждого, проверял личное оружие, потом расчеты показывали ему состояние минометов. На все это уходил еще час, не больше — ведь, по большому счету, это уже была формальность. Что тут могло измениться за сутки, если бойцы целыми днями купались, ловили рыбу, что-то готовили себе на кострах, (свое, не казенное!), играли в карты, слушали музыку и спали.
ebooksa