— Да хрен с ним, пусть лежит. Давай, что хотел сказать, только оперативно, пару часов и нам отдохнуть не помешает.
Майор встал, закурив, спросил:
— Тебе известно о смерти Ковалевой и ее дочери?
— Да. Жалко Настю и Лену. И надо же такому случиться.
Андрей нагнулся к Карцеву:
— Какому — такому?
Полковник удивленно посмотрел на Москвитина:
— Стать жертвой обезумевшего бывшего супруга. Не понимаю, почему она, видя угрозу, не нажала тревожную кнопку в квартире? Тогда ребята из отдела физической защиты в момент оприходовали бы этого долбаного бельгийца.
— Так ты считаешь, что это бывший муж растерзал семью, в итоге покончив с собой?
Карцев прищурил глаза:
— А что, разве не так?
— По версии следствия все так и выглядит. Но… мотивы убийства?
— Ревность. Отказ, насколько я знаю, ехать с ним за «бугор».
— Ревность, говоришь? И это после многих лет, прожитых раздельно, лет, которые покойный Ковалев жил с другой семьей?
— Но ведь эта, вторая семья тоже распалась?
Москвитин вновь встал:
— Вот-вот, распалась. И Ковалев ничего не предпринял против развода. Хотя в результате разрыва, я проверил, он потерял в Бельгии чуть ли не половину своего состояния. Законы на Западе такие. Развелся — поделись. И поделись серьезно, не как у нас! Но это ладно. Допустим, Артем Львович не любил вторую жену. А воспылал чувствами к Насте. Но тогда он должен был приехать к ней!
Полковник потер лоб:
— Подожди, подожди, но разве не к ней он и приехал?
— К ней. Но не совсем. Я уже говорил, что проверил кое-какую информацию по Ковалеву, так вот, кроме встречи с ней и дочерью, по данным, полученным из Гента, где в собственном доме проживал Ковалев, у Артема Львовича было запланировано пять встреч с представителями российского бизнеса. Я проверил и эту информацию. Наши коммерсанты подтвердили факт договоренности о встрече с Ковалевым. Далее, у него уже был заказан билет домой. И последнее, даже если отмести все мной сказанное. Ковалев не планировал убийство жены и дочери, потому как даже экспертиза и следствие подтвердило то, что действовал наш бельгиец в состоянии аффекта, то есть практически невменяемым. Тогда возникает вопрос: если он не планировал убийство, то откуда в квартире бывшей жены у него в руках оказался пистолет? Естественно, не зарегистрированный. Скажу больше, пистолет, ранее засвеченный здесь, в Чечне! Где он мог его взять, не планируя убийство? И последнее: что это за состояние аффекта, если Ковалев сначала стреляет в дочь, причем с близкого расстояния и под правую ключицу, и только после того, как девочка оказалась у балконной двери, с более дальнего расстояния он точно кладет пули в цель. Затем возвращается в зал, где, заметь, его послушно ожидает Настя, и убивает ее, причем забивает насмерть. Вопрос, стала бы Настя ждать смерти? Или допустила бы она убийство дочери, если бы имела свободу действий. Да никогда. Но Настя бездействовала! Почему? Она и без оружия могла вырубить вооруженного Ковалева, видел бы ты его хлипкую фигуру. А потому, что была связана, как ранее и дочь. Вопрос второй: кто их связал?