Легионер

Он ощущал себя умелым стратегом, расположившимся над огромной картой и задумывавшим детали крупной операции. А учесть и вправду надо было все. В борьбе, проходившей здесь, особенно в последние месяцы, каждый промах мог стоить головы. Но тем и был уникален командир боевиков, что просчетов он старался не допускать. Он мыслил на несколько шагов вперед, что и позволило стать ему грозой края.

Когда он слышал, что его боятся, он только усмехался.

«Боятся — значит, уважают! — говаривал он. — Мне не надо, чтобы меня любили. Я не пророк, чтобы меня любить».

В результате во многих сербских семьях его именем уже пугали маленьких детей. Десятки и сотни семей «благодаря» его деятельности вынуждены были покинуть край и переселиться в Сербию. Это и надо было Хайдари.

«Чем быстрее мы очистим край от сербских оккупантов, тем быстрее заживем богато и счастливо!» — говаривал он на митингах, куда сгоняли крестьян, таких же, как и сегодня.

Кое-кто, конечно, загорался, слушая его речи, и шел в его «освободительные» формирования, чтобы своими руками приблизить счастливый миг, но большинство оставалось пассивными слушателями. Это весьма раздражало борца за свободу Косово.

На горном склоне показалась машина, приближавшаяся к кортежу Хайдари. Это был он — Агран. Через пару минут машина подъехала. Из нее вышел смуглый, курчавый, плотного телосложения мужчина лет тридцати пяти.

— Садись! — Казим распахнул дверцу своего джипа.

— Здравствуй, — протянул руку новоприбывший.

По его виду Хайдари, впившийся пронзительными глазами ему в лицо, понял, что сведения есть, и к тому же важные.

— Привет! Ну, рассказывай, какие новости?

— Новости есть, — усмехнулся Агран. — Я был у миротворцев. Мазур уже дал добро на обмен Семенова.

— Отлично! — воскликнул Казим. — Как он разговаривал?

— Да как обычно, — отозвался боевик. — Он же как каменный, разве на его морде что-то прочитаешь? Никаких эмоций: да, нет и так далее. Во всяком случае, конкретная договоренность достигнута.

— Ну, что-то же он спрашивал, чем-то интересовался?

— Его больше всего интересовала собственная безопасность. Напирал на то, чтобы в случае с генератором он ни в коем случае не оказался замазанным.

— А ты что?

— Я, естественно, гарантировал на все сто, — ответил боевик. — Дескать, нам самим невыгодны любые осложнения в этом смысле.

— Хорошо… — Хайдари был доволен. — Что дальше?

— А дальше не менее интересное, — ухмыльнулся Агран. — Убит Мартин Берзинс.