Водоворот

— Центральная скамья — всем встать!

Те, кто сидел в два ряда спиной друг к другу, тоже поднялись.

— Накинуть фалы!

«Рейнджеры» прицепили фалы к тросу, тянувшемуся по всей длине транспортного отсека. Сильно побледневший профессор Эшер Леви последовал их примеру.

Монотонный рев двигателей стал стихать: огромный лайнер снижал скорость, готовясь к выброске десанта.

ШТАБ СЕВЕРНОГО СЕКТОРА ПРОТИВОВОЗДУШНОЙ ОБОРОНЫ, ДЕВОН, К ВОСТОКУ ОТ ЙОХАННЕСБУРГА

Сержант военно-воздушных сил ЮАР зевнул раз, потом еще, мечтая смотаться глотнуть кофейку и перекурить. Ночное дежурство радарного слежения всегда было скучным. В последнее время ни кубинцы, ни родные ВВС не проявляли особой охоты подвергать дорогостоящие самолеты опасностям ночных боев. Обе стороны уже достаточно их потеряли в многочисленных налетах на стратегические и тактические цели.

Он снова наклонился к экрану. В отблеске экранного света его лицо казалось зеленоватым. Ничего необычного. Лишь отдельные блики у самого края его зоны слежения — это советские транспортные самолеты, переправляющие людей и грузы в Зимбабве и Мозамбик. Еще какое-то количество бликов отмечало перемещение самолетов ЮАР, вывозящих воинские части из Намибии.

Сержант пожал плечами, рассудив, что больше смотреть нечего, все равно ничего не увидишь. Радарная сеть ЮАР, устаревшая задолго до войны, сейчас была в еще худшем состоянии. Мафекинг, местоположение одной их трех стационарных станций, был уже захвачен кубинцами, а Эллисрас, где расположена самая северная установка, займут со дня на день.

Вдруг на экране появилась яркая вспышка — почти в центре, рядом с Преторией — и тотчас исчезла. Что за черт? Он забыл расписание полетов, или оборудование дурит? Он стал судорожно листать вахтенный журнал, одним глазом глядя на светящийся экран.

Опять появились вспышки — на этот раз они двигались с юго-востока и гораздо быстрее. Он приник к экрану, изо всех сил стараясь не сбиться со счета. Пять. Десять. Больше двадцати самолетов вынырнули буквально ниоткуда! С расширенными от ужаса глазами он крутанулся в кресле.

— Лейтенант!

ГОЛОВНОЙ «ПРАУЛЕР», К ЮГО-ВОСТОКУ ОТ ЙОХАННЕСБУРГА

«ЕА-6Б-Праулер», предназначенный для радиоэлектронной борьбы, шел в десяти милях позади боевых эскадрилий «А-6» и «ФА-18». Его трясло и болтало в резких порывах ветра. Впереди горы и долины выныривали из темноты и вновь исчезали за бортом. Впрочем, бреющий полет со скоростью пятьсот узлов не располагал к осмотру достопримечательностей.

Один из двух офицеров, сидевших рядом с пилотом и штурманом, слушал шумы в наушниках, следя, как стрелка индикатора силы звука поднимается все выше и выше. Наконец он сказал в микрофон внутренней связи:

— Курт, юаровский радар нас засек.

— Точно.

Пилот нарушил режим радиомолчания.

— «Тигры», говорит «праулер». Они нас засекли. Начинаем глушить. — И снова в переговорник: — О"кей, ребята, займемся. Врубим на полную, ослепим этих ублюдков.

Офицеры-операторы, сидевшие позади пилотов, защелкали переключателями, приводя в действие систему активных помех электронным средствам. В тот же миг ветряные турбогенераторы, или попросту «ветрянки», начали питать током три контейнера с передатчиками помех, установленные под фюзеляжем «ЕА-6Б». В течение нескольких секунд «праулер» обрушивал многие киловатты мощности на частотах поисковых радаров ЮАР.

СЕВЕРНЫЙ ШТАБ ПРОТИВОВОЗДУШНОЙ ОБОРОНЫ

— Черт!

Вспышки на экране радарной установки слились в сверкающий вихрь ярких зеленых пятен, а затем в сплошную зеленую линию через все поле. Сержант лихорадочно переключал частоты — никакого эффекта. Глушитель встречал его на всех волнах, легко меняя диапазоны.