Водоворот

Крейгу было жаль времени на глупые вопросы и долгие путешествия на побережье или Столовую гору в Кейптауне. Они прогуливались по развороченной горе так, будто перед ними были декорации поля битвы времен Гражданской войны. Один на полном серьезе спросил, почему тут нет смотрителей!

Крейг крепился. Ему хватало извилин, чтобы понимать: эти люди имеют реальную силу в Конгрессе, и когда им в очередной раз придется голосовать по вопросу об ассигнованиях на оборону, они припомнят хлебосольный прием. Впрочем, именно поэтому он и относился с такой брезгливостью к политике и политикам.

Большая часть группы предпочла после обеда заняться «личными делами», то есть отправиться загорать и заниматься серфингом вдоль Золотой Мили. Но двое все же пожелали поехать в Ледисмит. Этих Крейг давно отметил как стоящих и решил сопровождать их лично.

Сражение за Ледисмит произошло много позже, чем бой за Столовую гору. Здесь повсюду виднелись искореженные машины и выгоревшие дома. При всех преимуществах внезапного нападения потери в 101-й бригаде составили 15 процентов в батальоне первого эшелона и 10 — в среднем по бригаде.

Вертолет следовал тем же курсом, что и штурмовая группа, а вполне реальные стрелки возле люка создавали у конгрессменов иллюзию участия в операции, чего, собственно, и хотел Крейг.

Следуя инструкции, пилот приземлился рядом с настоящей зоной десантирования. Они осмотрели город, новую военную базу, расположенную неподалеку, и полевой госпиталь, в котором помощь оказывалась всем участникам кампании в Драконовых горах, а не только тем, кто сражался в Ледисмите.

Крейг заблаговременно предупредил администрацию госпиталя, и они вывезли на тележках всех пациентов родом из тех двух штатов, которые представляли конгрессмены. Находившийся рядом военный фотограф запечатлел сцену встречи с избирателями в боевых условиях.

Все вышло неплохо, и Крейг поймал себя на том, что улыбается против воли. Этим двоим действительно небезразлична война, и им не грех было помочь. К тому же ему хотелось увидеть лица тех любителей приключений в тот момент, когда они узнают, что упустили возможность сфотографироваться со знаменитостями.

На обратном пути, конгрессменам пришлось впервые вместо ленча отведать сухой паек. Паек из набора готовых к употреблению продуктов в вакуумной упаковке предназначался для полевых условий. Иногда еда была вполне приличной, иногда не то чтобы очень. Крейг сообщил сенаторам, что в любом случае такой СП значительно превосходит по своим качествам выпускавшиеся ранее баночные консервы. Правда, солдаты прозвали его «собачьей радостью».

По возвращении мини-делегация должна была присутствовать на ежедневном брифинге по донесениям разведки, которые устраивал Крейг. Генерал рассудил, что это поможет политикам войти в курс дела не меньше его самого, плюс они получат возможность посмотреть на все происходящее изнутри. Конгрессмены по своему статусу имеют допуск к такого рода информации, к тому же он был уверен, что они будут держать язык за зубами.

Брифинг всегда проводился в одном из конференц-залов дурбанского «Хилтона». Помещения отеля, предназначенные для общественных мероприятий, были легко и быстро переоборудованы под штаб Крейга, а персонал обслуживал военных как участников очередного съезда или конференции.

Одну из стен целиком занимала подробная карта Южной Африки. На ней отмечалось расположение каждой дивизии и бригады, а также участки, пройденные за последние два дня, и цели, которыми планировалось овладеть в течение следующих суток.

Постоянно фигурировала и информация о противнике, но в гораздо менее определенном виде. Проблема состояла не только в том, что донесения разведки были фрагментарны и во многом неточны, но и в том, что приходилось воевать на несколько фронтов.

Так или иначе, карта очень помогала. На ней была ясно обозначена скорость наступления союзных войск, развивающегося в нескольких направлениях от Ледисмита.

Когда все заняли свои места, начальник разведки изложил новые сведения о каждой из воюющих сторон. Кубинцы по-прежнему укрепляли свои позиции в Набумспрейте, успешно отразив слабую контратаку буров. Возможно, контратака была предпринята слишком поспешно, поскольку африканеры стремились не дать неприятелю окопаться.

Бурские подразделения были разбросаны по всей карте. Одна линия обороны из пехоты и бронетехники растянулась на подступах к Претории, другая формировалась к югу от Йоханнесбурга. Этот рубеж, главным оплотом которого был Феринихинг и гора чуть к западу от него, должен был защитить крупнейший город ЮАР от наступающих союзных войск.

Другие отряды буров по-прежнему пытались подавить восстание, выставляя гарнизоны на шахтах и в населенных пунктах, либо гоняясь за мятежниками в сельской местности. Крейг с удовлетворением сознавал, насколько рассеяны силы африканеров, но у медали была и оборотная сторона. По мере того, как его солдаты занимали новые и новые районы страны, ответственность за поддержание там законности и порядка ложилась на него.

Наконец, оставались еще боевики. Этакая помесь ополчения с партизанами, они действовали в тылу американцев, и на их преследование приходилось выделять людей и тратить время. Данные о них были скудны.

Начальник разведки подвел итоги, обращаясь одновременно к сенаторам и к Крейгу.

— Несмотря на то, что американские, британские и повстанческие южноафриканские войска овладели основными портовыми городами и местностью вдоль побережья, внутренняя часть страны, «дальний север», преимущественно остается в руках Форстера и его приспешников из Африканерского движения сопротивления. Это его логово, источник его политической силы, где большинство населения поддерживает его против любого чужака. Хуже того, кубинские оккупационные войска удерживают два крупных горнорудных комплекса страны и находятся ближе, чем мы, к Претории и Йоханнесбургу. — Начальник разведки указал на Набумспрейт: — Передовые части кубинцев находятся всего в ста десяти километрах от Претории. Судя по данным аэрофотосъемки и разведдонесениям, в ближайшие два дня они не будут готовы к наступлению. — Офицер переместил кончик указки южнее: — Передовые отряды 24-й дивизии, двигающиеся по государственной дороге № 3, сегодня утром вошли в Уорден, оказавшись тем самым в ста восьмидесяти километрах от Йоханнесбурга.