- Ну-ну! - усмехнулся Бармин. - Если с умом, то и не оборотень вовсе.
- А почему Котова раскручивать не стали? И сестра его сразу приехала. Ты, наверное, себе в карман чтото положил?
- Перестань, Владимир. Коньяк вместе пили.
- Заев французский пил, - усмехнулся Седых.
- Все это мелочи. А вот Вулич… черт бы его побрал! Следствие продолжается. Поэтому и надо передать это дело в руки прокуратуре. А то у нас будут неприятности. Узнает следователь, и, считай, мы крупно влипли.
- Тьфу ты! А я как-то об этом и не подумал. Действительно, могут быть неприятности. Но, как я понял, ты Горохова не расколол?
- Молчит, сучий потрох. А ты-то как Кустова кольнул?
- Да я его уверил, что он чистым будет, но пойдет со всеми вместе. Его по запарке запихают в хату к блатным. И они из него половину выбьют. Он сразу пойдет в отказ. А значит, наш договор расторгнут.
- Ты тот еще лис, - добродушно поддел его Бармин.
- А Чепурных вроде как неровно дышит в сторону Вулича, - неожиданно сменил тему капитан.
- Перестань! - Бармин махнул рукой. - Вот ты в ее сторону очень даже неравнодушно поглядываешь. Предупреждаю, Витька мужик спокойный, но коснется дела - физиономию враз попортит. Он за нее кому хошь башку отвернет. Она ведь, как декабристка, с ним в глухомань поехала. Сам понимаешь, здесь не каждый мужик выдержит. Ну ладно наши бабы, на них воду возить можно. Они вполне вписываются в это дерьмо. А Чепурных - дама утонченная, да и, что говорить, красивая. Когда приехала Элеонора, зубничка, мы и то все в шоке были. Тоже баба видная. А Чепурных настоящая женщина. Так что не мути воду насчет Вулича. Он по-мужски поступил. Фельдшер же рассказал, как дело было. А Заев его от греха сунул в изолятор. Не думал, что мы найдем…
- Не поэтому, - возразил Седых, - а чтобы бабы визг не подняли. Они из зависти о Чепурных говорили. А Вулич вмешался. Все-таки есть в нем что-то особенное.
- Вот это и плохо, - пробормотал Бармин - Чувствую, попортит он нам кровь. Сам по себе живет и близко никого не подпускает. За ним глаз да глаз нужен.
- Авантюрист, - покачал головой Седых.
- «Я хотел, чтоб меня убили», - вспомнил Бармин слова Вулича. - Короткое последнее слово. Я дважды перечитывал дело. Особенно там, где говорится о побеге. Лихо ушли. А столовая у нас возле запретки. Как только что-то в его поведении покажется подозрительным, надо его упаковывать в БУР. Я строго-настрого приказал обращать внимание на малейшие детали. Хорошо еще, реки рядом нет.
- Как здоровье? - заглянул в открытую кормушку Вячеслав Андреевич.
- Бывает лучше, - ответил сидящий на полу под зарешеченным окном Борис.
- Вот таблетки, - фельдшер протянул лекарство, - прими.
- Спасибо. - Борис взял три таблетки, сунул в рот и запил водой из-под крана.
- Будь здоров, - подмигнул ему фельдшер и захлопнул кормушку.