– А на хрена ихней козе наш баян? Они работают поодиночке, в лучшем случае малыми группами. Врубившись, что по их душу в сектор вошло наше подразделение, и не зная его численности, стрелки отсюда свалят. Они мастера убивать из засады, но сами подыхать не желают.
– Подыхать никто не желает… Ладно, следуем в дом, в охранение первым заступает рядовой Артюшин! Смена каждые полчаса. Вперед!
Группа Лихолетова укрылась в уцелевшем от бомбардировок здании. До трех часов по позициям батальона из частных секторов вражеские снайперы не стреляли. Не стреляли они и до утра. А в 3.00 группы покинули сектор, одновременно с началом захвата 7-й ротой третьего дома ближнего, первого квартала. По итогам рейда двух групп восемь снайперов было уничтожено, одного бойцам Лифанова удалось-таки взять живым. Его доставили на КНП батальона и посадили в одиночную комнату под охрану бойцов капитана Уханина. Его Голубятников решил допросить позднее, после того, как роты проведут передислокацию.
Ровно в 3.00 7-я рота капитана Кошерева приступила к выполнению боевой задачи по захвату правого дома первого квартала. Первый взвод Лихолетова, которым командовал заместитель командира роты старший лейтенант Илюхин, обошел позиции 9-й роты с тыла и вышел к торцу здания. Тот же маневр, только с северного направления, под прикрытием разведывательной роты провел второй взвод старшего лейтенанта Гротова. Третий взвод, задымив двор, пошел на здание с фронта. В доме оказалось пятеро боевиков-снайперов. Они не ожидали штурма и, не оказав сопротивления, пытались бежать через улицу в северо-западный частный сектор. И попали под перекрестный огонь пулеметчиков первого и второго взводов 7-й роты. Никому из снайперов уйти не удалось. Рота заняла дом, о чем Кошерев тут же доложил командиру батальона. Мотострелковая рота капитана Табанина укрепилась в здании недостроенного нового вокзала. К 5.00 две роты приданного батальона заняли позиции вдоль обеих сторон дороги, соединяющей парк имени Ленина с плацдармом. Все поставленные задачи были выполнены. Офицеры и солдаты наконец получили два часа на отдых. До утра наступило затишье. Только снайперы, уже с дальних позиций, нарушали эту тишину, но никакого ущерба их огонь усиленному батальону не наносил. По дальним позициям бойцы нарядов охранения и наблюдения ответного огня не вели.
С 7.00 Голубятников уже был на ногах. И первым делом он связался со штабом парашютно-десантной дивизии. Ответил сам генерал. По его охрипшему голосу можно было без труда догадаться, что и он провел бессонную ночь. Святослав доложил о выполнении задач по размещению роты усиления на плацдарме, оборудовании КНП мотострелкового батальона, о занятии 7-й парашютно-десантной ротой третьего дома, что значительно укрепляло позиции батальона, и в завершение, результаты ночного рейда антиснайперских групп.
– О рейде, пожалуйста, подробнее, комбат! – попросил комдив.
– Мы ввели в частные сектора по две группы, каждая численностью шесть человек. Одной группой командовал особист майор Лифанов, второй – командир взвода 7-й роты старший лейтенант Лихолетов. Параллельно были организованы дополнительные посты наблюдения за секторами, целью которых являлось обнаружение противника и наведение на него штурмовых групп. В результате было уничтожено восемь снайперов, в том числе одна женщина славянской национальности. Один стрелок взят в плен. Я с ним еще не разговаривал.
– Обеспечьте переправку его в штаб дивизии, – приказал генерал. – Силами приданных вам мотострелков.
– Есть!
– Что еще один дом взяли, это хорошо. Для боевиков это вкупе с усилением батальона станет не очень приятным сюрпризом.
– Я бы сказал, очень неприятным сюрпризом. Но вряд ли это повлияет на их стремление любой ценой выбить нас с плацдарма. К тому же и они должны были получить усиление. Но все их попытки потерпят крах.
– Мне по душе твоя уверенность.
– Ей есть на чем основываться.
– У тебя все?
– Да.
– Тогда до связи, комбат!
На КНП зашел начальник штаба. Спросил:
– С дивизией говорил?
– Да. Доложил обстановку. Генерал проявил повышенный интерес к ночному рейду.
– Сегодня повторим?