– Точно?
– Точно! Все четверо в развалинах.
– А к ним поддержка не подходила?
– Нет! Я бы увидел.
– А другие чечены по флангам не проходили?
– В зоне видимости нет. Хотя я мог и пропустить. Когда по архарам, что впереди залегли, стрелял.
– Понятно! Один этих четверых удержишь?
– Легко!
– Значит, так: если чечены не обошли нас, не считая тех двоих, то скоро наши ударят по развалинам с флангов. С юга Руденко и Павлов ударят уж точно. Поддержишь их и заблокируешь отход противника. Если увидишь в небе трассеры, бросай позицию и рви прямо на юго-запад. Недалеко площадь, там магазин, в нем укроешься и займешь позицию обороны с этого направления. Ну, а нарвешься на духов – сам знаешь, что делать.
– Знаю. А вы что, уходите?
– Я пойду на правый фланг. Если наши разошлись с духами, то постараюсь выйти на них. Оставлять этих двоих в живых нельзя.
– Как же один-то?
– Тарасюк поможет. Все, ухожу, прикрой!
Капитан, не замеченный основной группой боевиков, потерявшей своего командира и оттого дезорганизованной, пробрался развалинами к месту, где Никоновым были замечены двое бандитов. Оттуда пошел на юго-запад. И уже через несколько шагов чуть было не попал под пули Алексеева и Боброва. Те выходили во фланг позиций боевиков и не ожидали встречи с капитаном. Алексеев, заметив движение в кустах, вскинул пулемет. За доли секунд до того, как рядовой нажал на спусковой крючок, Сомов успел крикнуть:
– Свои, Леня!
Пулеметчик опустил РПКС:
– Еш твою за ногу! Капитан, вы?
– Я, Леня, я! Живы?
– Мы-то с Бобровым живы, а вот вас могли отправить на тот свет. Почему вы оказались здесь?
– Некорректный вопрос, рядовой. Так получилось… Вы духов не встречали, двоих?