Несколько минут Чен напряженно всматривался вдаль, оглядывая окрестности через оптику своего карабина, но видимой опасности не обнаружил. Поднявшись во весь рост, он коротко свистнул и указал рукой в направлении вершины.
Идти пришлось недолго — меньше чем через четверть часа морские пехотинцы вышли к месту катастрофы истребителя.
Скала, куда угодил «тридцать третий», на десятки метров была посечена множеством осколков, растительность как будто срезала гигантская коса.
У подножия могильной плитой торчал кусок хвостового оперения, покрытый черной копотью до мраморного блеска.
— Здесь ловить нечего, — озабоченно почесав затылок, высказал общее мнение Вадим Парамонов. На месте падения «Сухого» образовался кромешный ад, разлившееся топливо буквально опалило камни, превратив их в бесформенную черную массу.
Но командир на этот счет имел свое мнение, подкрепленное полученной от командования инструкцией.
— Разошлись по периметру и тщательно прочесали заросли, — приказал майор. — Ищем «черные ящики» истребителя и, по возможности, тела летчиц.
— Как же, найдешь их, если здесь был супер-гиперкрематорий. Кости и те наверняка в прах выгорели, — сплюнул на землю Ку-Клукс-Клан, поправляя на плече автомат, но, тем не менее, послушно двинувшись на северо-восток, на выделенный ему сектор для осмотра. Пробираться сквозь густые заросли, прочные, как металлическая проволока, занятие не из легких, семь потов сойдет, пока метр пройдешь. Но разведчики упорно рубили узловатые побеги лиан, ветки, кусты саперными лопатками, мачете, расходясь в стороны, как волны энергии взрыва.
— Гусар, есть находка, — ожил наушник индивидуальной рации командира группы голосом Парамонова.
— Иду, — коротко ответил Давыдов.
Вадим сидел на корточках перед «черным ящиком», который на самом деле был небольшим оранжевым шаром из высоколегированной стали, именно в нем находился самописец, фиксирующий параметры во время полета. На борту каждого современного самолета установлена пара самописцев — речевой и параметрический, где какой — могут разобраться только специалисты в лабораторных условиях.
— Вот, — кивнул на самописец Парамонов. Защитный футляр от мощного удара был расколот пополам, напоминая кокосовый орех, из которого вывалились скрученные мотки тонкой стальной проволоки, на которую заносилась информация. — Здесь никто уцелеть бы не смог. Пора вызывать наш «звездолет» для возвращения в родные пенаты.
Пока Денис раздумывал над ответом, за его спиной выросла ладная фигура проводника.
— Командир, очень интересную штуку нашел, пошли покажу, — без официоза доложил Чен.
Находкой вьетнамца оказалась часть кабины истребителя. Она была изрядно помята и покрыта толстым слоем сажи, но, тем не менее, узнать ее можно было без напряга.
Возле кабины собралась вся группа морпехов.
— Что и следовало доказать, — вздохнул Журило, смахивая с лица, покрытого камуфляжной краской, крупные капли пота. — Искать здесь больше нечего, а через неделю джунгли скроют все следы катастрофы густым зеленым покрывалом. Все, можем возвращаться с чистой совестью.
— Я не это имел в виду, — бесстрастным тоном проговорил проводник, подходя поближе к искореженной кабине. — Внутри нет пилотского кресла, оно катапультировано.
— Ну и что? — пожал плечами замполит Шувалов. — Пиропатроны могли сработать при столкновении со скалой.
— Нет, — возразил Чен и положил руку на кабинную дугу. — Если бы патроны сработали, при ударе «фонарь» обязательно бы деформировался и его, соответственно, взорвало, здесь были бы следы бронестекла, а их нет. Значит, «фонарь» был сброшен раньше и летчики катапультировались до столкновения.