Гражданский спецназ

– Когда вы оговаривали вопросы, связанные с оплатой за комнату, и показали паспорт, внук запомнил адрес вашей прописки. А вчера я не поленилась и съездила туда. Мне никто не открыл дверь.

– И что? – Антон сделал удивленное лицо. – То, что дома никого не было на момент вашего приезда, и послужило поводом считать меня обманщиком? – Он усмехнулся, стараясь сохранить самообладание.

– Нет. – Ее лицо сделалось хитрым. – Поводом больше не верить вам послужило объяснение соседей, что вы уехали.

Антон некоторое время молчал, не зная, что ответить вездесущей старухе.

Он потер переносицу, собираясь с мыслями, затем посмотрел ей в глаза:

– Вы меня боитесь, а мой образ жизни вас настораживает?

– Нет. Я вас нисколько не боюсь. А по поводу ваших исчезновений на всю ночь… – Она пожала плечами. – Одно дело, если бы вы ходили к женщине, но ведь это не так.

– Как это не так? – растерялся он, сбитый с толку окончательно. Именно наличием у него любовницы он и хотел объяснить свои возвращения под утро.

– К женщинам одеваются соответственно. – Она улыбнулась. – Вы хоть смотрели на себя утром в зеркало, прежде чем переодеться? Вся спина в паутине. Джинсы внизу в грязи, хотя дождя не было уже давно, а ездили вы на машине. Но самое неприятное для вас, – она выдержала паузу, пристально глядя ему в глаза, – на вашей одежде были следы крови.

– Это делает меня похожим на опасного преступника?

– А разве преступники выделяются чем-то среди остальных людей? – удивилась она. – Мышлением и взглядами на жизнь – да, но не внешне.

– Согласен, – кивнул головой Антон, вспомнив Курмачова, Бобра, Малахова. Вполне добропорядочные граждане относительно приятной наружности. – Вы, конечно, не подумайте, будто я хочу вас напугать, но вот так, как вы себя ведете, одна, в обществе со здоровым мужиком…

– Я не боюсь, – догадавшись, опередила она его вопрос. – Вы живете по реально оформленному договору с соблюдением всех юридических норм и правил, по реальным документам. Так что мне не о чем волноваться. По крайней мере от вас я никакой угрозы для себя не вижу.

– Вы боитесь, что можете пострадать от людей, из-за которых я вынужден жить не дома, а у вас? – догадался Антон.

– Отчасти да. – Она вздохнула, задумчиво посмотрев на него. – В большей степени меня волнует вопрос: не могу ли я быть вам полезна?

Антон удивленно хмыкнул и, не удержавшись, улыбнулся, представив бабушку – божьего одуванчика, стреляющую из пистолета, уходящую от погони за рулем престижной иномарки, а потом «вырубающую» нескольких здоровых мужиков.

Заметив иронию во взгляде, словно догадавшись, о чем подумал Антон, она уточнила:

– Я долго работала в прокуратуре. – Мария Федоровна сложила газету и, отодвинув ее на край стола, посмотрела на Филиппова, пытаясь угадать его реакцию. – Все ступени от рядового следователя до прокурора района прошла. В семидесятых ушла на преподавательскую деятельность.

– Вот оно что! – воскликнул Антон. – То-то я смотрю, вы в разговоре юридическую терминологию используете!

– Так что у меня много учеников, знакомых в этой системе работают. Если нужна помощь, то говорите, не стесняйтесь.