– Ну да, – кивнул он головой, еще не понимая, зачем она это спрашивает. – И ничего не помню.
– Это подтверждает и ваш отец вместе с гражданином Лузиным. Но тогда объясните, каким образом в таком состоянии вам удалось покинуть закрытое медицинское учреждение?
– Не понял? – Вадим неподдельно удивился.
– Как вам удалось бежать с Ясной?
От этого вопроса его бросило в жар. Наконец до него дошло! Бобер, Лучок… Виски.
– Черт! – Он вскочил со своего места, чем не на шутку испугал женщину, рука которой уже метнулась к кнопке вызова находящегося за дверями надзирателя.
Спохватившись, Скоробогатов сел.
– Что-то ты очень эмоциональный сегодня. – Ольга Дмитриевна подозрительно посмотрела на него. – Каким, интересно, будешь после опознания и очной ставки.
– Какой еще очной ставки? – Он перевел на нее полный непонимания взгляд.
– А ты хороший артист. – Она покачала головой. – Опьянение усугубляет вину.
Она вызвала надзирателя.
Предчувствие чего-то страшного совершенно выбило его из колеи.
Он прошел по коридору вслед за шедшей впереди него следователем в какое-то небольшое помещение, похожее на то, где его только что допрашивали.
На скамейке, вдоль стены, сидело несколько мужчин его возраста. Его посадили вторым с краю от входа.
– Введите потерпевшую, – как в тумане, прозвучал бесстрастный голос.
Открылась дверь. Вошедшая девочка-подросток, бегло оглядев сидевших, уверенно указала на него рукой.
Словно откуда-то издалека Скорый слышал голоса, но не мог разобрать смысла слов. Их заглушал крик отчаяния в его сознании. Не может быть!
Переступив порог камеры и поймав на себе десятки осуждающих, презрительных и брезгливых взглядов, по воцарившейся тишине он понял, что здесь все уже все знают, наверняка знали раньше, просто, ожидая очной ставки, не подавали виду.
– Ну, что скажешь? – обернулся в его сторону Руст и, брезгливо скривившись, ухмыльнулся: – За взлом мохнатого сейфа попал, а быка из себя здесь корчил. Отвечать придется.
– Мы из этого быка быстро телочку сделаем, – оголил в похабной улыбке гнилые зубы Виля.