— Не слишком ли тепло? — спросила Клер. — Ты чересчур сильно топишь.
— Я мерзну. Постоянно дрожу от холода, и у меня что-то с желудком...
— Должно быть, съел какую-нибудь гадость.
— Не знаю... Возможно, из-за воды... Если захочешь пить, возьми «Эвиан», я купил целый ящик.
Она удивилась. Пьер любил все натуральное, даже разводил за домом на научной основе огород.
— Ты говорил, что в поселке прекрасная вода.
— Должно быть, в нее попал навоз... или инсектицид... Недалеко от источника есть большой сад...
Он сел в старое вольтеровское кресло возле камина.
— Хочешь чего-нибудь? Кофе?
— Лучше чай. Если ты голодна, есть паштет, колбаса и хлеб... Но вина у меня нет...
— Сделать грог?
— Черт! Нет... У меня весь желудок горит. Скинув дубленку, Клер поставила кипятить воду.
Тут Пьер рассердился; таким она его не знала. Обычно он был спокоен, проявляя безучастность, которая часто превращалась в холодность. Это и было главной причиной их разрыва. Она не могла жить с человеком, всегда затворенным, словно устрица.
— Возьми «Эвиан».
— Но я же прокипячу?
— Возьми «Эвиан».
— Как хочешь...
Потом, чтобы сменить тему, она заговорила о Стефане, их двухлетнем сыне.
— Он огорчен, что не сможет провести с тобой рождество. Но не беспокойся... Возьмешь его, когда почувствуешь себя лучше.
— Я сделал для него деревянную лошадку и автомобиль из фанеры... Без педалей, конечно, но он сможет двигать его ногами... Поместится ли все это в твою машину?