Псы войны

— После представления, которое тут устроил Янычар, он упал в обморок, — пояснил он.

Глеб с презрением сплюнул, грязно выругался и пнул лежащего ногой.

— А ну, приведите в сознание этого плакатного «ковбоя» — и в обоз, потом поговорю с ним. И работать, к рассвету все должно быть стерилизовано.

Олег повел пленного, остальные пошли собирать трофеи. Работали всю ночь, трупы людей и мулов затаскивали подальше в тайгу и там разбрасывали их. Ночные хищники, учуяв поживу, подбирались к брошенным трупам. Живые их пугали, но голод и сильный запах свежей крови подбадривали и гнали к брошенным жертвам. Уже где-то в отдалении слышались звуки разрываемой плоти, леденящее кровь рычание и чавканье.

Все оружие собрали в кучу, завернули в брезент и кинули в болото неподалеку от места засады. Оставался груз, мешки с опиумом-сырцом. Улнис снял с головы панаму, скомкал ее и вытер вспотевшее лицо. Присел на один из мешков, похлопал по нему.

— Сколько, интересно, это стоит? — спросил он. Ему никто не ответил. Инфракрасные очки висели у него на груди. Владис встал, надел очки, поправил ремень и поинтересовался: — Будем сжигать?

— Нет, — коротко ответил Глеб.

— А что, с собой заберем?

Ему снова никто не ответил, в этот момент из тайги вышел Шлосов. В руках он держал металлические канистры. Когда подошел к Кольцову, тот, не говоря ни слова, кивнул. Тогда Шлосов и Татенков, откупорив канистры, начали поливать из них тюки с опиумом. Прямо на глазах мешки расползались и превращались в прах вместе с содержимым. Всем стало ясно — это кислота. Через полчаса все было закончено, на поляне осталась лишь небольшая куча праха. После этого наемники, захватив оружие, отправились к своему обозу, где их ждали проводник Михеич и пленный.

Глава 10

Караван расположился в небольшой лощине. Здесь, несмотря даже на полуденный зной, по-прежнему сохранялась прохлада. Наемники развьючивали мулов, вьюки складывали рядом. Доставали оттуда все необходимое для сна. В стороне сидел пленный Ренат Тафулин, на запястье надеты наручники, а глаза прикрывал широкий кусок лейкопластыря. Облизав пересохшие губы, он попросил пить, Улнис сунул ему в руку откупоренную флягу, но повязку с глаз не сняли.

С самого начала этой командировки у Рената было плохое предчувствие. Хотя Логинов и говорил, что этот вояж будет чем-то вроде туристической поездки, этакое сафари. Сперва все было нормально — «маленькие инспекции и большие кутежи», а теперь… Мысли Тафулина путались после кошмара, что он пережил. Всю ночь он шел с завязанными глазами, пристегнутый к какому-то мулу.

— Всем спать, — раздался рядом голос, это было сказано шепотом, не терпящим возражений. — В охранении я и Полковник, через два часа нас сменят Ветеран и Лопата и так далее, теперь спать. Тафулин сидел, не зная, что ему делать, в неприкрытую голову пекло солнце. Вдруг чья-то крепкая рука схватила его за шиворот и потащила в сторону. Потом швырнула, Ренат ощутил под собой шерстяную подстилку, возле уха раздался уже знакомый голос: «Спать». Тафулин не стал возражать, положив под щеку сомкнутые руки в наручниках, пытался заснуть. Но сон не шел, воспаленный мозг рисовал ужасные картины расправы неизвестных над ним. «Кто они?» — думал он, вспоминая людей в пятнистых комбинезонах, увешанных оружием. Самое страшное — это очки, в которых они похожи на пришельцев с чужих галактик. А расправа над раненым — от этого воспоминания его передернуло. Мозг сверлила одна и та же мысль: «Кто они? Может, это банда конкурирующей группировки, которая занимается перехватом таких караванов? Хотя „комсомольцы“ знают авторитет Логинова в Москве. Он не правительство, у которого не доходят сюда руки. Его руки, если надо, и в преисподней дотянутся. Шаблины это знают. Нет, значит, кто-то другой, кто?» И в этот момент мозг как будто пронзили спицей — Мхитарян, глава московских армян, все время пытается перейти боссу дорогу. Да, конечно, это его люди. От одной этой мысли все тело Рената покрылось холодным потом. Теперь становилось ясно, почему всех уничтожили, а он остался. «Мне остается только позавидовать мертвым», — подумал он и потерял сознание.

Донцов тихо прошел над спящими и, остановившись над Глебом, толкнул его. Кольцов сразу открыл глаза, потянувшись до хруста в суставах, встал. Тем временем Олег разбудил Шлосова. Быстро умывшись и приведя себя в порядок, позавтракали холодными консервами, взяли оружие, ушли.

Им долго пришлось пробираться через тайгу, пока наконец они вышли к небольшой скальной гряде. На карте эта точка была обозначена как объект С, или, просто говоря, лаборатория по переработке наркотиков. Дойдя до того места, где лес заканчивался, они увидели то, что искали. У подножия самой высокой скалы раскинулся небольшой поселок из восьми срубов, сложенных из толстых кедровых кругляков. Крыши были выстланы тесом и сверху накрыты плотной маскировочной сетью.

Поглядев на эти срубы, Шлосов сказал:

— Если бы не пристроенные террасы, срубы были бы похожи на доты.

— Да, и эти доты установлены так, что сектора огня не оставляют мертвого пространства. С фортификационной точки зрения построено безукоризненно, — уточнил Кольцов.

На окраине этого поселка росло два развесистых дерева, в ветвях были заметны пулеметные гнезда. Невдалеке от деревьев располагалась ровная площадка.

«Вертолетная площадка», — догадался Кольцов. Вдруг Шлосов толкнул его. Глеб повернул голову в сторону, куда указывал Георгий, затем приложил к глазам бинокль. Он увидел скалу не ниже 200 метров, по центру ее имелся небольшой выступ. Своеобразная площадка, на ней — пулеметная позиция, обложенная мешками с песком. Глядя на мелкокалиберный пулемет с зенитным прицелом, Глеб вздохнул и сокрушенно покачал головой.