Роман Давидович Финклер, невысокий, худощавый пятидесятилетний еврей в недорогом, но опрятном костюме, был похож на заучившегося студента. Длинная тонкая шея выглядывала из просторного, явно не по размеру, воротника рубахи, давно не стриженные волосы и допотопные очки с толстыми линзами в грубой роговой оправе никак не прибавляли ему респектабельности.
Экономист Финклер вместе с Гергадзе зарождал банковское дело в стране, которая только что сменила политический строй. Они вместе провели не один десяток операций, пережили дефолт, после чего стали еще сильнее. Из коммерческого банка они превратились в крупнейшую финансовую группу с филиалами во всех областных центрах России и многих крупных городах СНГ. Ромен был правой рукой Гергадзе, советником по стратегии, и денег имел не намного меньше, чем Георгий. Но одевался не в пример скромнее председателя совета директоров не из-за скупости, просто вещи он никогда не возводил в фетиш.
— В чем дело, Георгий? — встревоженно спросил ом, входя в кабинет Гергадзе. Финклер остановился в нескольких метрах от стола и, сняв со своего длинного носа очки, не особо свежим носовым платком стал протирать линзы. — Я готовил аналитическую справку по росту котировок доллара и евро. Ты же сам говорил, что это важно.
— Твои помощники смогут с этим сами справиться? — спросил главный банкир.
— Вполне, — ответил советник, снова водружая на нос допотопные очки.
— Тогда передай им все свои дела, а сам займись этим. — Георгий вытащил из нагрудного кармана записную книжку, которую сегодня получил от Шатуна, и положил на стол перед советником.
В отличие от банкира тот читал записи не спеша и внимательно, потратив на изучение всего списка около часа. Наконец, закончив, сказал:
— Тут половина наименований зарубежных производителей, их придется приобретать через посредников. Остальные не составит особого труда достать. Все закупочные сделки оформлять через нашу контору? — Не придуривайся, Роман, — до сих пор занимавшийся просмотром текущих бумаг Георгий оторвался от чтения и перевел взгляд на советника. — Задействуй один из наших «поплавков», все закупки необходимого И расчет с наемниками проведи через него. Когда дело будет сделано, «поплавок» утопим. Как говорится, концы воду.
— Когда все надо сделать? — поинтересовался Финклер.
— Постарайся к концу декабря. Пусть хоть в Новый год у меня одной проблемой будет меньше, — снова погружаясь в чтение документов, буркнул Гергадзе.
На этот раз в квартире младшего Панчука негде было яблоку упасть. Переполненные желанием воевать, бывшие офицеры ВДВ и морского спецназа собрались в этой небольшой однокомнатной квартире. Сегодня никто не пил ни водку, ни пиво. Пили кофе, минеральную иоду, перед предстоящим мероприятием мозги должны быть трезвыми.
Владимир, как организатор предстоящей операции, возглавил это собрание и вкратце обрисовал сложившуюся ситуацию.
— Все вопросы по финансированию и экипировке решены. До Нового года отдыхаем, а через две недели выезжаем на полигон. Два — два с половиной месяца интенсивной тренировки, после чего выезжаем «на землю». — Толково работать по весне, когда снег сойдет и грязь подсохнет, — отхлебывая из большой пластиковой бутылки «Нарзан», со своего места произнес Пройдесвит. Пропустив мимо ушей реплику Котовского, Панчук продолжал:
— Оплаты на учениях не будет. За каждый месяц участия в боевых действиях рядовой боец получает десять тысяч «зеленых», по ранению — тридцать тысяч. В случае смерти — пятьдесят. Руководящий состав за участие двадцать, ранение и смерть такие же, как и у рядовых.
— А кто будет начальником, кто подчиненным? — поинтересовался морской минер Латышев.
— Начальниками будут все собравшиеся, рядовых бойцов наберем из добровольцев — участников боевых действий — через военкоматы. Это мне пообещал организовать Михаил.
— Значит, нас уже будет не «семь самураев», а «триста спартанцев»? — с усмешкой сказал отставной подполковник Николай Степанович Стадник, сообразив, что простым волонтером ему воевать не придется.
— Нет, «триста спартанцев», думаю, нашему спонсору накладно будет содержать. Но и великолепной семеркой нам тоже ничего не добиться, поэтому мы выберем золотую середину и остановимся на «двадцати восьми панфиловцах». Боевую иерархию и тактику подразделений объяснять здесь я не буду, все пощупаем на полигоне. Это ясно?
— Ясно, — нестройным хором ответили собравшиеся. — Вопросы есть? Все промолчали, каждый думал о своем. Они прекрасно понимали, что война — это не прогулка за город, чтобы поиграть в пейнтбол. На войне все намного страшнее, и мажутся там не краской маркеров, а кровью своей и своих друзей. Но военные профессионалы тем и отличаются от дилетантов, что война — это их работа, которую выбрали осознанно, это то, что они умеют делать, лучше всего. Поэтому отставники бросили насиженные места и готовы ехать к черту на рога, чтобы снова поставить жизнь на кон.
— Раз вопросов нет, — после короткой паузы произнес Шатун, обведя собравшихся внимательным взглядом, — тогда встречаемся в девять утра четырнадцатого января у главного входа на Киевский вокзал. С приглушенным шумом ветераны стали по одному выходить из комнаты.
ebooksa