— Услышал?
— Да, но…
— Оман! Прекрати задавать ненужные вопросы.
— О"кей, шеф. Молчу.
Жена Мансура внесла чашку с жареным мясом. Оман предложил водки. Жаров взглянул на него:
— Забыл, что мне машину водить?
На что сержант усмехнулся:
— Эка невидаль. Сам же знаешь, что в станице тебя ни один мент не тронет, хоть ты кренделя в центре в дугу пьяный выписывай.
— Это я знаю. Но к чему лишние разборки с командованием?
Плотно позавтракав, Жаров поднялся:
— Спасибо за угощение, мясо приготовлено превосходно, во-вторых, тебе пора на встречу с Расулом, а мне в часть, узнать подробности пожара, да и то, о чем вообще говорят в батальоне. В-третьих, как вернешься, отзвонись мне, договоримся, где отдашь деньги. Получишь свою долю и вновь отправишься в станицу, искать хату. В 14–30 максимум передашь свою тачку, лучше с ключами от снятой квартиры. За усердие я готов заплатить тебе неплохое вознаграждение. Ну а потом, дорогой друг, с утра вторника вплотную займешься взводом. Вопросы?
— Какие могут быть вопросы, Игорек? Только зря ты к себе настолько плотно Валентину привязываешь! Совсем не обязательно снимать хату, чтобы трахать ее. Губочкина и в номер к тебе явится. За бабки эта шлюха где угодно ноги раздвинет.
Жаров поднял указательный палец правой руки вверх:
— Мансур! Мы, по-моему, договорились. Дела с Валентиной — это мои дела. И я буду делать то, что считаю нужным. Можешь об этом и Расулу доложить.
— Ну зачем же? Расула такая мелочь не интересует!
— Вот и тебя она должна интересовать только тогда, когда это будет нужно мне. Ты все понял?
— Все, шеф.
— Работай, сержант. До связи.
— До связи, командир.
Мансур проводил старшего лейтенанта, плюнув ему вслед и проговорив: