— Что ж теперь скрывать? Полюбила!
— А почему обреченно говоришь об этом? Словно не радость пришла к тебе, а беда!
— Не думала, что так вот все будет! Но ладно, ты молчи. Тебе нужен отдых.
Капитан возразил:
— По-моему, в отдыхе больше нуждаешься ты, я выспался! Кстати, сильно меня задело?
— Знаешь, ко всеобщему удивлению, нет! Спину обжгло немного, но ты сам, наверное, это чувствуешь, а так внешне ничего не повреждено. Отравление я не считаю! Просто удивительно. Даже волосы не обгорели, но ресницы опалило. Тебе невероятно повезло! Все, кто был возле пожара, думали, что не вернешься из огня!
— Ты в их числе?
— Да. Я тоже так думала. И у меня все разрывалось внутри. Я словно вдруг оказалась вне реальности. Огонь, дым, люди, крики, а потом… тишина, как признание того, что тебя больше нет. Господи… не хочу вспоминать!
— И не надо. Получается, пропал наш вечер.
Кристина присела на край кровати:
— Ну о чем ты думаешь? Разве об этом сейчас надо думать?
— А о чем? О пожаре? Он в прошлом, жить же следует настоящим. Я уже говорил об этом, а может, это ты говорила?
— Не помню. И ничего не пропало. Теперь у нас, Юра, если, конечно ты захочешь, все впереди.
Бекетов наигранно возмутился:
— Что значит, если я захочу? Ты на меня стрелки не переводи. Все от тебя зависит!
— Да нет, не от меня! У меня же дочь, Юра, вдруг тебе она придется не по душе? И зачем вешать на себя обузу? Но я пойму! Мне и немного счастья хватит. Осуждать не буду, если решишь бросить. Ведь вокруг столько хороших и одиноких женщин.
На этот раз Бекетов возмутился уже не на шутку:
— А ну прекрати пороть чушь! Ты мне эти мысли брось! За кого ты меня принимаешь? За самца, которому только и нужно, что поиметь самку? Я люблю тебя. Это значит, люблю такой, какая ты есть! С дочерью! Понятно? И чтобы больше я подобных базаров не слышал, ясно?
— Ясно, ясно, успокойся!
— И слезы вытри, не на похоронах!