Разрушители

Пригибаясь, они устремились дальше. Вскоре среди деревьев Джин разглядел «УАЗ». Под капотом возился еще один чеченец. Он был в камуфлированной куртке и штанах – самой распространенной в республике одежде.

– Шаман! – Джин сделал знак рукой оставаться на месте, а сам с Куциевым продолжил движение.

Водитель, средних лет щуплый чеченец, вздрогнул, когда ему в бок уперся ствол автомата, медленно повернул голову и удивленно посмотрел на Джина.

– Кто такие?

– Просто ехал в соседнее село, – выпрямляясь, залепетал мужчина. – Машина сломалась...

– Один был? – прищурился Джин, не понимая, почему он врет.

– Да, – часто закивал чеченец.

– Почему неправду говоришь? – возмутился подошедший с другой стороны Куциев. – Мы сейчас двоих твоих друзей резали.

– За что? – ужаснулся чеченец, глядя на них округлившимися глазами. – Я не хотел, они уговорили. Сказали, тока нет в проводах, зачем просто так висят?

– Понятно, – вздохнул Джин, оглянулся по сторонам и двинул парню прикладом в голову. Водитель рухнул на землю.

– Свяжи его, – приказал он Куциеву. – Я оказался прав, это воришки. Провода снимают с линии, вдоль которой мы шли.

– Ты за это его чуть не убил? – присев на корточки перед водителем, удивился Габбро.

– Конечно, нет, – ответил Джин, закрывая капот. – Мы же машину отобрали.

Из леса уже вышел Шаман.

Они торопливо заняли места в «уазике». Джин повернул ключ зажигания. Машина вздрогнула и завелась.

Глава 6

Поджав под себя ноги, Ольга сидела на кровати и смотрела телевизор. Благодаря ему она узнала много полезного. Можно сказать, что у нее даже изменились под впечатлением некоторых передач взгляды на жизнь. Первое время, еще до того, как оказаться в борделе, многие российские программы ее просто раздражали. Она считала враньем большую часть информации о Грузии. Накануне ее буквально шокировала шедшая поздно ночью передача про президента Саакашвили и войну в Осетии. Она впервые увидела Мико, жующего галстук, хотя многие в ее стране говорили об этом. Не меньшее впечатление произвели передачи про Чеченскую республику. Она уже не представлялась ей обнесенным колючей проволокой гетто, в котором люди живут в развалинах и готовят пищу на кострах. Ольга с удивлением увидела совсем другие кадры. Эти обстоятельства заставили ее по-новому взглянуть на все произошедшее с ней. Заново возвращаясь в тот роковой вечер, когда Чачба на улице преградил ей путь, она все более склонялась к мысли, что вся ситуация была подстроена Бебури и его службой.

Подходил к концу четвертый день ее мучений. Как и обещала «мамочка», ее никуда не выпускали. Вернее, дверь была заперта на два замка, ключи от которых Аська хранила у себя в сейфе с кодовым замком. Окна тоже не открывались – после случая с Барби их наглухо закрутили шурупами. Раз в сутки, за выручкой, приезжал крепкий, бритый наголо крепыш. Если не брать в расчет смерть отца, убийство Чачбы и его бабушки, для Ольги это были самые страшные дни. Она долго и тщательно мылась после каждого клиента. Пока ей везло, садисты не попадались. Большинство мужчин были женатыми и ухоженными. Однако от этого легче не становилось. При появлении клиента Ольга покорно шла в комнату и, как могла, пыталась угодить, правда, давалось ей это с большим трудом. Сегодня она спрятала под подушку пилку для ногтей. Ольга была уверена, если хорошо размахнуться, можно ею легко проткнуть бок. Длиной в семь сантиметров, она могла повредить печень. По обыкновению, с появлением нового клиента все свободные от работы девушки выходили в просторный коридор. Днем к жившим на квартире Ольге, Марго и Катрин присоединялись еще две проститутки, приходившие сюда, как на работу в каком-нибудь учреждении – появлялись утром и уходили под вечер. Обе были на голову выше Ольги, с тривиальными формами. Надменный взгляд этих жриц любви, грудной голос ужасно раздражали ее. У них не забирали документов. Как шутила Ася, она бы с удовольствием завела на этих подруг трудовые книжки, да закон не позволяет. В свободное от клиентов время они сидели в просторной кухне и болтали с Асей о пустяках.

Едва слышно скрипнула дверь, и Ольга обернулась.

– Ваш выход, маэстро! – проговорила с порога Ася.