– Все заходите! – коротко хохотнул Багров.
Наемники жили так же, по уже сложившимся боевым парам. Багров и Рождественский – в одной комнате, Василий и Оболенский – в другой. Сам Плюснин занимал третью. После отъезда таджика-информатора референт Малышева проживал в гордом одиночестве.
Сейчас четверка, собравшись вместе в комнате командира, уже в который раз работала с картами и схемами.
Гена бочком протиснулся в дверь. И видок у него, надо сказать, был такой… Как у побитой собачонки. Потерянный, короче, видок. Следом за ним уверенно шагнул человек в форме охранника.
– Что-то случилось? – Визит был непредусмотренным, внеплановым. Да и поведение Гены настораживало.
– Вот, – коротко кивнул на охранника Плюснин. – Старший смены с КПП. Ему есть что сказать.
– Тогда пусть говорит. – Артем жестом указал на табурет.
– Да я постою! – отмахнулся охранник. – Тут всего-то пара слов.
– И что за слова?
– Мужики, тут такое дело… – Охранник на мгновение задумался. – Короче, КПП кто-то «пасет».
– В смысле? – Сказанное Артему более чем не понравилось.
– В том смысле, что обосновались в ближайшей лесопосадке, – продолжал охранник. – Две машины. Бинокли. Ведут наблюдение за дорогой.
– Как ты их вычислил?
– Бинокль забликовал, – усмехнулся охранник. – Раз, другой… Я в армии в разведроте служил. Вспомнил молодость. Отошел в сторону, махнул через забор и вышел на них с другой стороны. Посмотрел. Шесть человек. Номера машин – вот у него. – Он кивнул в сторону предельно расстроенного Плюснина.
– Понял, старина, – благодарно кивнул охраннику Артем. – Спасибо. Тебе зачтется.
– Ну, тогда я пошел. – Охранник взмахнул рукой на прощание и вышел за дверь.
– Что скажешь? – Артем повернулся к Плюснину, который жался в углу.
– Машины принадлежат департаменту безопасности нашего концерна, – еле слышно пробормотал тот. И тут же, повысив голос, горячо заговорил: – Мужики, я вас не сдавал! Честное слово, не сдавал! Я не знаю, как он на вас вышел!
– «Он» – это кто? – уточнил Артем.
– Старостин. Директор департамента. Он еще в самом начале спрашивал, но я ему ничего! Ни единого словечка!