Сентиментальное путешествие в Россию

— Ну, в общем, да. — Не стала юлить я.

— Да ты садись, садись. — Он сделал широкий приглашающий жест.

Я окинула взглядом комнату: Ковёр ручной работы, стены, снизу обитые дубовыми панелями, а выше оклеенные тиснёными обоями. Непременный камин из глазированного кирпича и, как свидетельство богатства хозяина — медвежья шкура на полу.

Сам Арбитр расположился в глубоком мягком кресле и, не стесняясь, я устроилась напротив.

— Ну? — Закурив, глянул он. — И чего же ты хочешь, Маша?

— Я… Я не убивала Павла. — Цепенея, пролепетала я.

— Значит, не убивала? — Сверкнул глазами он.

— Д-да… То есть, нет!

— Допустим, я хочу, — он потёр подбородок — тебе поверить. Но где доказательства?

— Ну, зачем, скажите на милость, мне это могло понадобиться? — Чуть не плакала я.

— Кто знает… — Философски заметил он. — Дело молодое, рисковое.

— Вы думаете, я лгу? — Побледнела я.

Если не получится убедить Миронова в непричастности к смерти Павла — это конец. От бедной глупенькой Мери Райн останутся рожки да ножки. А, может, и того меньше.

— Ну, что ж, излагай. — Многозначительно согласился он.

Я набрала полную грудь воздуха и, стараясь унять дрожь в коленях начала: «Мы познакомились чуть более десяти месяцев назад…»

Иван Сергеевичем оказался прекрасным слушателем. Внимательно следил за нитью повествования и лишь иногда задавал наводящие вопросы. Вся печальная история, стоившая мне половину жизни и кучу потраченных нервов, заняла каких-то полчаса.

После того, как закончила, Арбитр молчал ещё несколько минут. И я буквально чувствовала, как мои золотисто-русые волосы меняют цвет, становясь седыми.

— И где, ты сказала, эти сведения, нарытые доблестным чекистом?

Я полезла в карман и брякнула флэшку на стол.

— Вот.