Христич пожевал губами, но промолчал. Здесь так полагалось – обо всем говорить без утайки, и не было тем, которые нельзя было обсуждать.
– Хорошо, – сказал полковник. – Будем считать, что разговор не окончен. Ты останься, Вадим. Все остальные свободны.
Кабинет опустел. Христич вышел из-за стола и сел на диван рядом с Корнеевым.
– Сейчас сложное время, Вадим, – сказал он. – Многие механизмы государства сломаны. А те, которые работают, часто работают не так. Государство не способно само себя защищать. Какой-нибудь подонок замысливает грандиозную финансовую аферу и с успехом ее осуществляет. Государство теряет миллиарды долларов, но ничего не может с этим человеком поделать. Либо закона такого нет, либо он есть, но не работает, либо работает, но не так, либо так, но все равно этот негодяй избегает наказания…
Полковник говорил о том, что Корнеев и сам превосходно знал, и пока было непонятно, к чему такое вступление.
– Кому-то может показаться, что у нас грязная работа, Вадим. Но мы делаем нужное и важное дело. Мы защищаем государство, а значит, и живущих в нем людей. Для того и создана наша служба. Кто-то должен убирать мусор, чтобы не вспыхнула эпидемия. Мы волки, Вадим. Мы чистим этот лес от падали. Тот же самый Двинский, которого ты завалил на прошлой неделе, – он же перекачал сотни миллионов долларов на Запад. Это был настоящий насос, ты пойми. И его никак нельзя было остановить, только смертью. С нашей подачи дважды против него возбуждали уголовное дело, и оба раза он выходил сухим из воды, прикрытие у него было мощнейшее…
– Зачем вы мне это говорите? – не выдержал Корнеев.
– Хочу, чтобы ты знал.
– Я и так знаю.
Христич вздохнул и заглянул в глаза собеседнику.
– Я хочу вернуть тебе веру, Вадим. Веру в нужность того, что мы делаем.
– Ни секунды я в этом не сомневался.
И опять Христич вздохнул.
– Мне показалось, с тобой что-то происходит. Или тебе надо отдохнуть? Ты скажи, я дам тебе неделю. Но только – после Базылева.
Значит, Базылев – срочный заказ. Дело не терпит отлагательства.
– Вы только не подумайте, что я струсил сегодня, Олег Николаевич.
– Да нет, что ты, Вадим.
А сам отвел глаза. И голос фальшивый. Корнеев невесело усмехнулся:
– Я вам его сделаю. Но надо доработать операцию.
– Там все готово! – не сдержался Христич. – Говорю тебе – возле дома встретишь и…