Расстрельщик

Зачем ищет, интересно? Корнеев нашел нужную папку, на обложке крупными буквами: «Молотов. Рабочий кабинет». Это были записи с «жучка», установленного в молотовском кабинете. Так, третье число, вот оно. Корнеев торопливо перебрал бумаги. «Лида, я хотел бы с вами поговорить…» – «Я слушаю, Александр Тихонович». Это Лида уже в кабинете. «Вы сделали то, о чем я вас просил?» – «Да, Александр Тихонович». – «Хорошо, минуточку…»

Корнеев перевернул лист. На следующем листе продолжения разговора не оказалось, хотя нумерация листов была верная. Корнеев просмотрел распечатки всех разговоров за третье число, но того, что ему требовалось, не обнаружил. Немало этим удивленный, он нажал кнопку, вызывая дежурного техника.

– Пленки с записями разговоров сохранены?

– Так точно!

Иначе и быть не могло, конечно. Корнеев порядки знал.

– Подготовьте мне записи разговоров в кабинете Молотова за третье число.

Через пять минут техник заглянул в комнату и сообщил, что все готово. Корнеев надел наушники. Разговоры были записаны один за другим, без пауз. Вот начался тот самый: «Лида, я хотел бы с вами поговорить». Слышно, как что-то стукнуло. Будто кто-то поставил на стол стакан. «Я слушаю, Александр Тихонович». Судя по говору, молодая женщина. Что-то жужжит. То ли кондиционер, то ли вентилятор работает. «Вы сделали то, о чем я вас просил?» – «Да, Александр Тихонович». Слышен звук, словно что-то передвигают по полу. «Хорошо, минуточку». Это голос Молотова. Сразу после этих слов – шаги. Сначала тяжелые, мужские, потом уже и женские каблучки застучали. Пауза. И вдруг голос Молотова: «Я в Минфин. Буду после обеда». Щелчок. Неестественный женский голос, по-видимому, из селектора: «Хорошо, Александр Тихонович, я записала». Это уже не Лидин голос, Корнеев готов был поспорить. Он поспешно отмотал пленку назад и еще раз прослушал разговор, у которого явно не хватало окончания.

– Здесь не все, – сказал он с сомнением технику.

– Не может быть! – оскорбился тот.

– Я же вижу – другой разговор начался. А предыдущий просто оборван.

– Следующий разговор начался потому, что разговоры писались без пауз. Особенность записывающей техники – если в разговоре пауза превышает тридцать секунд, запись прерывается, пленка немного отматывается назад. Как только произносится следующее слово – запись пошла. Датчик реагирует на человеческую речь.

– Пленку экономите, – догадался Корнеев.

– Лишнего-то не дают, – подтвердил догадку техник.

– А разговор прошляпили.

– А его не было.

Корнеев прокрутил запись.

– Значит, не говорили больше ничего, – спокойно сказал техник. – Или вышли из кабинета.

– Куда они вышли? – с досадой бросил Корнеев и распахнул папку с надписью: «Приемная Молотова». – Я все записи за третье число просмотрел – Молотов с этой самой Лидой в приемную не выходил.

– А может, он с ней в комнату отдыха удалился?

– В какую комнату отдыха? – нахмурился Корнеев.