Светлана с хрустом вскрыла очередной конверт. Видимо, она все-таки разозлилась.
– Все нормально в нашем сценарии, – сказал я примирительно. – Все хорошо. Все гладко. Это-то и не нравится!
– Сценарий как сценарий, – монотонным голосом ответила Светлана, читая свежевскрытое письмо.
– Изюминки нет.
– А вот еще! – сказала Светлана, пробежав глазами текст очередного послания. – Предлагают закатать в банки с этикеткой «Тушенка» красную икру.
– И что?
– И так продавать.
– А смысл?
– Ну, покупает человек якобы тушенку, приносит ее домой, открывает, а там вместо тушенки…
– Как же мы это снимем? – Я не дал ей договорить. – Ну, купил, бросил в сумку, принес домой. Как снимать его, если он сидит за бронированной дверью своего жилища? Откроет втихаря нашу «тушенку» и помчится за следующей банкой. Этак на него красной икры не напасешься. Хотя… – Я развеселился. – Если вот только эту икру продавать не в жестяных банках, а в стеклянных…
– В прозрачных, что ли?
– Ну! Видно же, что икра. А на этикетке написано большими буквами: «Тушенка говяжья». А? И цена – не как у икры, а как у тушенки. То есть почти даром. Вот это нормально!
– Неплохо, – оценила Светлана, вскрывая очередной конверт. – Камеру прячем где-нибудь за спиной продавца и снимаем лица покупателей крупным планом.
– Покупатели продавцу: «Это все-таки икра или тушенка?»
– А он им в ответ: «Читать умеете? Написано же!» – Было видно, что и Светлану развеселила эта идея.
– Ага! И на ценнике тоже печатными буквами крупно: «Тушенка говяжья».
– В общем, не верь глазами своим, – резюмировала Светлана и развернула присланную по почте газету.
– Да, из этого сюжета что-нибудь можно вытянуть… – Кажется, эта идея мне начинала нравиться.
– Жень! – вдруг всполошилась Светлана. – Как твое отчество? Иванович?
Я даже не сообразил, что у нее изменился тон, и ответил беспечно: