Баксы для Магистра,

22
18
20
22
24
26
28
30

И все это время, понял я, изгнанный за неведомые мне прегрешения Андрей Иванович страдает и потихоньку спивается. Нашел себе друга, Георгия этого, и они на пару подвизаются на несложных работах, где не нужна никакая особенная квалификация и где деньги платят небольшие, каких как раз достаточно на водку, и за ближайшие годика три бывший школьный учитель Андрей Иванович сопьется окончательно и станет похож на своего дружка Георгия. И нисколько они не придуриваются, переспрашивая, как меня зовут. Незнакома им моя физиономия. Не знают они, кто я такой. Потому что не смотрят они телевизор, им нет дела до телевизора, до меня, да и до всего окружающего их мира. Вот если у них вдруг не окажется денег на покупку очередной бутылки водки – это кошмар и конец света. А все остальное – ничто, фитюлька, ноль.

– Спасибо вам, – сказал я и поднялся. – Благодарю за угощение. Спокойной ночи.

Никто мне не ответил. Георгий спал, а Андрей Иванович пребывал в глубокой задумчивости, из которой он выйдет только к завтрашнему утру, и никак не раньше.

* * *

Наутро мы с Марией, оставив ребятишек под присмотром Демина, уехали в Москву. Мария украдкой вздыхала. Я понимал, что вся эта история ей не по душе. Чтобы отвлечь ее от невеселых мыслей, я стал расспрашивать Марию о ребятне, и она немного ожила. Потом разговор как-то сам собой переключился на Магистра. Этот человек по-прежнему не давал мне покоя. Год назад Магистр стоял на вершине финансовой пирамиды, вступительный взнос в которой составлял пятьдесят тысяч долларов, и несмотря на столь внушительные траты, участником пирамиды можно было стать только по чьей-либо рекомендации, так, по крайней мере, это было обставлено. Людям внушали, что они – избранные, если уж оказались в этой таинственной организации, они отличаются от других, потому что смогли, потому что добились, потому что они – лучшие. Этих «счастливчиков» регулярно собирали в огромных залах, на сцену выходил таинственный Магистр, всемогущий хозяин этой пирамиды, и нес какую-то ахинею про избранность своих подопечных и про то, как им всем повезло. При этом свет на Магистра падал так, что его лица не было видно, и это еще добавляло мистики в происходящее. Это было похоже на массовое зомбирование. Несколько сотен взрослых и по первому впечатлению рассудительных и неглупых людей вдруг, будто впадая в экстаз, начинали вопить вслед за Магистром:

– Мы – избранники! Мы сильны! Мы уверены в себе! Мы знаем, как надо!

Я сам был свидетелем этого сумасшествия несколько раз. И сам едва не стал участником этой пирамиды. Потому что, как оказалось потом, дело было не только в этих коллективных воплях, но и в том, что людей, которые принесли в пирамиду свои деньги, потом специально обучали тому, как им привлечь в пирамиду новых членов, и процедура обольщения и оболванивания, должен признать, была продумана до мелочей. Вот эта придумка таинственного Магистра и подтверждала, что кто бы там он ни был на самом деле, он был талантливым и даже гениальным человеком. Потому что придумать схему, при которой люди будут приносить по пятьдесят тысяч долларов и не только не требовать их возврата, но и с энтузиазмом участвовать в обработке новых кандидатов на облапошивание, – подобное умение под силу единицам.

– Я его не знала, – покачала головой Мария в ответ на мой вопрос. – Знала, что есть такой человек – Магистр. Видела его на сцене, как и все. Вы ведь видели?

– Да, – подтвердил я.

– И что вы можете сказать о Магистре?

– Ничего, – честно признался я.

– И я тоже, – вздохнула Мария. – То-то и оно.

Оставалась надежда на Сабадаева. Он был первым помощником Магистра. Главным доверенным лицом. Посредником между Магистром и всеми остальными.

– А ведь и здесь все закрутил Магистр, – пробормотал я, вдруг обнаружив, что наткнулся на то, что и так лежало на поверхности.

Мария посмотрела на меня вопросительно. Не поняла.

– Вот эта пирамида, – сказал я. – Новая. Где камни за деньги отдают. Ведь тут Сабадаев обнаружился. Но это не он все придумал.

– А кто?

– Магистр! Только Магистр опять в тени! Как в прошлый раз!

Вот как аукнулась история годичной давности. Наши призраки к нам возвращаются.

* * *

Центр Москвы. Большой Козихинский переулок. Я сбросил скорость, чтобы дать возможность Марии всмотреться, в какой из домов она приходила на встречи с Сабадаевым год назад, но она уверенно сказала:

– Это дальше, Женя! Там, по правой стороне.