Санитар

Паша вздохнул и к окну отвернулся.

– Не годится, – сказал. – Меня так в два счета вычислят.

– А что ты предлагаешь?

– Я из города должен уехать. Сразу, как только все произойдет.

– Пусть так, – согласился Подбельский, подумав. – Денег я тебе дам.

Так получалось, что Паша уже как бы согласился.

– Иди отдыхай, – сказал Подбельский. – К вечеру чтобы как огурчик был.

– А что, сегодня? – вскинулся Паша.

– Конечно. Сегодня в гости к Ачоеву поедешь.

Паша на первый этаж спустился. Он уже план собственных действий составил, оставалось детали кое-какие продумать. Схема, начерченная Подбельским, легко читалась. Он руками Паши хотел от Ачоева избавиться. Дальше очень просто все – завозят его в укромное место и убивают. Лучше, чтобы и следов Пашиных не оставалось. А если эту схему иначе выстроить? Пистолет ему здесь дадут наверняка. Вот оно – оружие. А вот – Подбельский. И не надо уже ни к какому Ачоеву ехать. А смерть на Ачоева и спишут, конечно. Давно тот к Подбельскому подбирался. И вот настиг наконец. Все гладко получалось, и Паша засмеялся, поняв, что Подбельского перехитрил. Он сейчас окончательно утвердился в мысли, что они похожи необыкновенно. Подбельский, как это внезапно открылось, и сам небезгрешен был. Не терпел, если кто-то выше его подняться пытался. Любил быть сильным. А слабые, оказавшиеся рядом с ним, умирали. Он, как и Паша, – санитар. Слабых да увечных со своего пути убирает, не задумываясь.

Паша даже задремать смог, а когда пробудился – за окном серо было. Вечер надвигался. Паша умылся и поужинал, выпив пакет кефира.

Подбельского он нашел сидящим в кресле перед телевизором. Тот голову повернул, сказал будничным голосом:

– Садись. Сейчас кино закончится – поговорим.

Все так выглядело, будто ничего особенного не происходило.

Вошел без стука Виталий Викторович.

– Готово? – спросил Подбельский, не оборачиваясь.

– Да.

На экране телевизора поплыли титры.

– Какие жалостливые фильмы снимают! – сказал Подбельский. – Просто жуть!

Он поднялся из кресла. Был одет в костюм и даже при галстуке, будто собирался куда-то.