— Держи! — крикнула она подруге.
Тем временем в голову Равилю пришла более конструктивная идея. Он прицелился в простенький замок, запиравший дверь каюты, и выстрелил в него. Потом рванул дверь на себя. И отпрянул. Прямо ему в лицо летела перехваченная клейкой лентой большая упаковка чего-то мягкого и упругого. Он в ярости рванул то, что ему попало под руку. Это был скотч. Упаковка развалилась, и на Равиля посыпалась какая-то дрянь с химическим запахом. Он собрался выстрелить снова, когда увидел, чем его ударили. Это были розовые пластиковые коврики. Те самые, с помощью которых был взорван мост, железнодорожный экспресс, лаборатория химика, создавшего эту самую чудо-взрывчатку, и многое другое.
По спине Равиля пробежал мороз. Он слышал, что от выстрела коврики вроде бы не взрываются. А от выстрела в упор, вот как сейчас?
Из-за сыпавшихся на его голову ковриков вдруг высунулась рука и вцепилась ему в волосы.
— Я его держу, давай нож!
Он слышал этот голос и не мог ошибиться. Голос принадлежал Олимпиаде.
Равиль перехватил руку и дернул на себя. Это действительно была Олимпиада. Она упиралась, но он продолжал тянуть. Неожиданно из темноты каюты вылетело что-то тяжелое и обрушилось ему на голову. Оказалось — термос. Его лицо залило горячим, попало и в рот. По вкусу и запаху он определил — чай, крепкий и сладкий.
Равиль сжал запястье Олимпиады и рванул изо всей силы. Ему удалось вытащить ее из каюты. Он почувствовал под рукой что-то твердое. Часы? Те, которые он искал! Она рванула руку к себе, ремешок лопнул, и часы остались у Равиля. Он развернул Олимпиаду к фальшборту и толкнул. Она едва не полетела в море, в последний миг уцепившись за перила планшира.
Равиль сунул часы в карман и принялся отрывать пальцы жертвы. Теперь с ней можно не церемониться. Он справился с задачей и может доложить Санчесу. Тот велел убрать Олимпиаду и Гордеева. Гордеев убит, Олимпиада умрет через мгновение. Кисти Олимпиады не выдерживали. Палец за пальцем она выпускала из рук надежду на спасение. Равиль толкнул ее еще раз. Она почувствовала, как ее тело переваливается через планшир и летит в темную морскую бездну…
Внезапно девушка ощутила мощный толчок в спину, и ее отбросило обратно на палубу. Упав, она сбила с ног и Равиля. Ей показалось, что ее протаранила чудовищная ночная птица или летучая мышь. В тот же миг большое черное крыло накрыло ее и Равиля.
Террорист не успел подняться. В полумраке тускло блеснул клинок ножа, который вонзился ему в горло. В следующую секунду тело Равиля, перевалившись через борт, исчезло в темноте.
— Часы! — охнула Олимпиада. — Он сорвал у меня часы!..
Со стороны кормы и с верхней палубы послышались крики и выстрелы.
Судно «Мави Мармара» имело три пассажирские палубы в рубке и одну в трюме. Корма лайнера оканчивалась тремя ярусами балконов. Также они шли по бортам и вдоль двух верхних ярусов кают.
Спецназовцы десантировались в разных местах: Док и Боцман — на корму, Кэп, Малыш и Марконя — на прогулочную палубу на крыше верхнего яруса. Поручик собирался опуститься на нос судна, но, подлетая к лайнеру, увидел в прибор ночного видения свалку на открытой галерее второй пассажирской палубы. И решил вмешаться. С бала на корабль…
Для начала Голицын загнал Олимпиаду обратно в каюту к Клавдии и велел обеим не высовываться, пока он сам за ними не придет. Потом связался с товарищами:
— Альфа, на связь! Я Омега! Сел, имел холодный контакт. Один-ноль в нашу пользу. Прием!
— Омега! — отозвался Кэп. — Мы тоже сели. Гамма упал в воду.
Гамма был позывным Маркони.
— Он что, промазал мимо палубы? — удивился старший лейтенант.
ebooksa