В прицеле – Олимпиада

22
18
20
22
24
26
28
30

— А, не говори! — махнул рукой Демченко. — Засношали. Ездят, копаются… И не выгонишь. Их бандиты крышуют.

Поручик сжал стакан:

— А вы что, не можете им эту крышу проломить? Стесняетесь, что ли?

Кобзарь выругался:

— Как же, проломишь! У этой крыши и своя крыша имеется, покруче. В местной администрации. И в Киеве любители древнего золота имеются. В общем, говно лучше не трогать, тогда оно вонять не будет.

— Все так и есть, — поддержал подчиненного капитан Демченко. — Мы их как-то прижали не по-детски, так потом таких звездюлей огребли, причем от своего же начальства… Спасибо, батя помог, отмазал. А то бы уволили, на хрен.

Под воздействием горилки Поручик был щедр и великодушен.

— Не ссы в компот, там повар ноги моет. Разберемся и с крышей. С обеими. А музычки у вас нет?

Демченко щелкнул клавишей висевшего на стене радиоприемника. Оттуда действительно полились звуки оперы. Поручик плохо разбирался в музыке, но догадался, что это была рок-опера.

«Ты взял меня, но не Тузлу», — низким контральто выпевала героиня.

— О, никак про нас поют! — насторожился Поручик.

— Ага, — кивнул Кобзарь. — Опера «Тузла». Гарная дивчина-тузлянка отдалась москалю-экскаваторщику, который строил дамбу. А потом убила его.

Голицын с уважением почесал затылок:

— Да, это будет посильнее «Фауста» Гете. И Шекспир нервно курит в сторонке. И кто автор творения?

— Вроде бы ваш Киселев. Тот, который раньше на НТВ рулил.

— Способный товарищ, — оценил Поручик. — Но лучше выключи.

И потянулся к стакану…

* * *

Денис возвращался в лагерь археологов не один, его сопровождали все свободные от несения службы бойцы-пограничники.

— Товарищ старший лейтенант, а покажите еще раз, как из автомата ногой рожок выбивать, — ныл один из тех, кто недавно конвоировал Поручика на заставу.

— А я правильно защиту от пистолета выполняю? — Второй пытался выкрутить из руки товарища кривой сучок, изображавший пистолет.