Кирилл повернул голову. На соседней полосе, слева, притормозил перед светофором «Мерседес», и сидевший на заднем сиденье человек – молодой с длинной прической мужчина – смотрел во все глаза на Кирилла, так что он даже почувствовал себя неуютно.
Человек из «Мерседеса» казался совсем бледным, будто его лицо было вымазано мелом. Он вдруг опустил стекло, и теперь они с Кириллом будто стали ближе друг к другу, и в следующий миг пассажир «Мерседеса», Морозов – а это был он, – сказал: негромко и потрясено, едва двигая пепельного цвета губами:
– Рябов!
Кирилл даже не сразу понял, что произнесенное относится к нему. Наморщил лоб, переспросил после паузы:
– Это вы мне?
– Рябов! – все так же потрясенно повторил Морозов. – Это ты!
– Вы ошиблись, – сказал Кирилл и дружелюбно улыбнулся. – Моя фамилия Митяев. Ошибочка вышла.
Но тот, в «Мерседесе», так на него смотрел, что Кириллу уже совсем неудобно стало; он, досадуя на весь белый свет за это, выдернул из кармана паспорт, оставшийся там после таможенного контроля в аэропорту, и, распахнув его, показал незнакомцу.
– Митяев, – своими пепельными губами вслух прочитал Морозов. – Кирилл Дмитриевич.
– Привет из Росгидромета, – сказал Кирилл.
Светофор перемигнулся на зеленый. «Мерседес» стремительно ушел вперед. Кирилл вздохнул.
Морозов в «Мерседесе» бессмысленным взором рассматривал пространство перед собой.
– Ошиблись? – спросил Бородин, оглянулся и, наткнувшись на взгляд доктора, осекся.
– Надо же, – прошептал Морозов и покачал потрясенно головой. – Какие в жизни случаются совпадения!
– А Рябов – это кто? – поинтересовался Бородин. – Знакомый ваш?
– Вы за дорогой следите. Такая скорость.
Морозов вдруг передернул плечами, словно его изнутри обдало холодом. Но сидевший за рулем Бородин этого не заметил.
15
Нагретый воздух поднимался над серой лентой шоссе, и контуры предметов искажались, все плыло и дрожало.
– Опять будет жаркий день, – сказал со вздохом Даруев и еще шире распахнул ворот своей рубашки.