— И тебя не интересует, кто?
— Меня не интересуют пешки, — сказал Данил. — Назови это самым откровенным снобизмом, но я предпочитаю иметь дело с ферзями. Или, как минимум, с офицерами… Ну, мне пора в отель.
— А ты не думаешь…
— Не думаю, — сказал Данил. — Меня гораздо проще хлопнуть на территории Рутении. Скандала не в пример меньше. Ракуту-то легко списать на пресловутые бандитские разборки, никто и не удивится, а я как-никак человек респектабельный и заметный.
…Принимая ключ от очаровательной блондинки за стойкой, он уже знал, что дело нечисто. Нельзя требовать от смазливых блондов той же выдержанности, что от Штирлица с папашей Мюллером. Взгляд у нее явственно вильнул, сучий был у нее взгляд, нашкодивший…
«Ну и ладненько», — подумал Данил без особого волнения. Боковым зрением видел Янину, с отрешенным видом стоявшую у киоска с косметикой. Вздохнув про себя, направился к лестнице. Интересно, ч т о? Труп под столом?
Несовершеннолетняя гимназистка в порванном платьице? Бумаги со стола министра обороны? А ведь штатский, непринужденно свернувший на ту же лестницу, явно приклеился…
Вставим ключик, аккуратненько его повернем — ну не бомба же под дверью, в самом-то деле…
— Стоять! Полиция!
Он ухитрился не вздрогнуть, когда из его же собственного номера навстречу азартно кинулись двое в штатском, сгребли за руки и проворно защелкнули наручники. Стоял, как столб, штатский с лестницы проворно вошел следом, а за ним еще один, на вид ровесник Данила, лысоватый и неприметный, с тем равнодушием во взоре и походке, что вырабатывается долгими годами рутинной пахоты. А пожалуй что, ты здесь и старший, подумал Данил, под непреклонным напором двух пар рук усаживаясь в кресло. И, пожалуй, ты еще в старые времена набирался опыта, на партийных собраниях не одни портки протер…
— Пан Черский? — осведомился ровесник. — Это ваш номер?
— Да вроде бы, — сказал Данил. — Выглядит совсем как мой, да и ключ подошел… Положительно, мой. В чем дело?
Лысоватый продемонстрировал удостоверение. Чертовски мило. Контрвывяд [11].
Там, конечно, несколько уклончивее все сформулировано, в его синей ксиве, но мы-то знаем, что почем…
— И вы, конечно, в состоянии присовокупить к этому серьезному удостоверению еще и санкцию прокурора, пан подполковник? — светским тоном осведомился Данил.
— Не торопитесь, — сказал лысоватый, значившийся в удостоверении как подполковник Барея (что, впрочем, ни о чем еще не говорило). — Пока что проводятся оперативные мероприятия, которые санкции прокурора не требуют. — Он ловко выдвинул ящик стола. — Это ваш пакет?
— Впервые вижу, — пожал плечами Данил. — Когда я отсюда уходил, ящик вообще был пуст.
— Да что вы говорите… — Он обернулся к своим:
— Приступайте.
В роли понятых выступали испуганная молоденькая горничная и непонятный мужичок, неведомо откуда извлеченный. Первым делом им продемонстрировали пакет и дали туда заглянуть — а вот Данилу этого со своего места сделать не удалось, — потом штатские с большой сноровкой обшарили однокомнатный номер, что не заняло много времени. Данил попросил закурить — не отказали, но сунули свои, а его пачку приобщили к прочим вещичкам. Формалисты чертовы.
ebooksa