— Почему на "вы"? Вчера же выпили на брудершафт, и перешли на "ты".
Надя подняла на него глаза.
— Я вчера немного перебрала. Сказался напряженный день...
— Да? А я как—то не заметил. Мы вчера хорошо посидели и потом разошлись.
— Это ты из деликатности говоришь? — улыбнулась она.
С ним легко общаться и главное, он такой тактичный! Умеет не замечать то, что не следует видеть.
На веранду вышел заспанный Кирилл.
— Здорово, дядя Миша, — протянул он руку, и Надя засмеялась.
— Кирюша, иди быстренько умывайся. Сейчас перекусим и пойдем оформлять курсовки, — скомандовала она и посмотрела на Михаила.
— Пока мы оформимся, завтрак в санатории закончится. Поэтому воспользуемся твоим предложением и покушаем. Только ты должен взять деньги за продукты.
— Должен, значит возьму. Это не проблема, — улыбнулся Михаил. — На рынке молочные продукты очень дешевые, поэтому много заработать на тебе не удастся.
Он похвалил себя за то, что вчера вечером не приставал к ней и теперь не совестно смотреть ей в глаза. Конечно, она несовременная, но современных он знал многих. Их развязность подразумевает доступность, которая ценится, когда, по молодости, бушуют гормоны. Но наступает момент, когда появляется необходимость в душевности отношений, в человеческой теплоте. В необходимости о ком—то заботиться. Заботиться о современных бабах невозможно — они свободны, эмансипированы и независимы, как волчицы. Они сами о себе позаботятся и нуждаются только в хорошем сексе и тугом кошельке. А эта женщина совершенно другая, поэтому, возможно, и притягивает этим?
Надя сдалась через неделю. Уложив вечером детей спать, она пришла к Михаилу в комнату и осталась у него до утра.
— Мы должны пожениться. Сразу же после возвращения с курорта подадим заявление, — сказал он ей утром, но она покачала головой.
— Не сейчас. Ещё года не прошло после смерти мужа. Что скажут родители? Как посмотрят на это родственники? Сотрудники? Давай не будем спешить. Надо проверить свои чувства и психологическую совместимость. Дети, кажется, к тебе хорошо относятся...
— Меня Кирюша дважды по ошибке назвал папой.
— Он, конечно же, оговорился. Если мы поженимся, я не хочу, чтобы ты их усыновлял. У детей был отец и они должны его помнить.
Она лежала у него на руке, и второй рукой он гладил её шелковистые темно—русые волосы.
— Надюша, вы втроем так стремительно ворвались в мою жизнь...
— Это ты ворвался в нашу жизнь, — улыбаясь, повернула она к нему лицо. — Где ты вообще взялся на нашу голову?
ebooksa