Оборотни

Эдем закрыл за собой дверь, уже зная, что его ждет символика отрезанных рук. Они находились по другую сторону кровати, скрещенные наподобие свастики.

Обыскав комнату и просмотрев костюм Гуденаха, его чемодан и «дипломат», он убедился, что там не было ничего интересного или ценного, ничего, что могло бы дать какой-нибудь ключ к объяснению убийства ученого.

Через пять минут он был у себя в номере. Билли опять погрузилась в сон, пришлось ее разбудить.

— Что случилось? — спросила она.

— Нам нужно немедленно уходить.

— Почему? — спросила она все еще сонным голосом.

— Гуденах убит.

— Что? — закричала она, сразу проснувшись и сев на кровати. Одеяло сползло с плеча, обнажив ее ночную наготу.

— Вы прекрасны. — Эдем опустился на колено и поцеловал ее в левую грудь.

— Эдем! — Она зарделась, сразу вспомнив про свои сорок с лишним лет. — Ради Бога!

Он засмеялся и встал. Он забыл, что смерть не входила в повседневный распорядок ее жизни.

— Виноват. Поехали. Одевайтесь.

— Вы серьезно?

Он кивнул.

— Как же?

— Тем же способом, что и Триммлер.

— Боже! — содрогнулась она. Затем сбросила ноги с постели и поспешно оделась. Эдем подхватил свои вещи, а затем вышел в номер Билли. Когда он вернулся с ее чемоданчиком, она была уже готова, и он провел ее через запасной выход мимо спящего в своей комнате ночного дежурного на автостоянку.

Начинался снегопад, и тонкий белый покров отражал фары двух полицейских машин, подъезжавших по Йоркштрассе к отелю. В это ночное время они не пользовались сиренами.

Эдем подтолкнул Билли за корпус «ауди», радуясь, что выбрал четырехколесный фургон «куаттро». Он отпер машину, выключил внутреннее освещение и помог ей сесть на сиденье для пассажиров. Уложив две сумки рядом, он забрался в машину и закрыл за собой дверцу.

— Пригнуться! — распорядился он, когда первая полицейская машина остановилась у «Куротеля» и ее фары осветили стоянку для автомашин. Из нее вылезли двое полицейских и подождали еще двоих из второй; собравшись вместе, четыре офицера вошли в отель.