Оборотни

— Что мы знаем? Это же ничего не может изменить. Мы должны продолжать свои поиски, Билли. Продолжать и надеяться, что выясним суть. Если не… — Эдем сделал паузу.

— Если я не свяжусь с ними и не предоставлю вам возможность продолжать действовать в одиночку?

Он не ответил, а просто включил мотор и выехал с автостоянки.

— Нет, — продолжала она. — Не сейчас.

Они попали в оживленное вечернее движение машин.

— Вы должны обещать мне… что, если что-нибудь пойдет не так, вы отступите под укрытие.

— Но не в том случае, если вы будете нуждаться в помощи.

— Особенно, если я буду в ней нуждаться. Если я буду тревожиться за вас, находясь в опасности, я не смогу защитить ни вас, ни себя. Мне нужно ваше общение.

— О’кей.

— Не обманывайте меня, Билли.

— Я же сказала, — ответила она обиженно. — Я сказала, что обещаю.

— Хорошо.

Он руководствовался указательными знаками аэропорта, находившегося на севере. Это был простой путь, налево по Айнхайтштрассе, до Айнхайтплац, через большой сквер и прямо по дороге 97.

Но Эдем не стал пересекать Айнхайтплац, повернув вместо этого налево, на Фридрих-Энгельс-штрассе. Он следовал по ней в среднем ряду, затем вдруг пересек движение в центре, сделал разворот налево в обратном направлении и вернулся на Айнхайтплац. Из машин, которым он подрезал путь, раздалась брань в его адрес за такое опасное поведение на дороге.

— Видела я это в кино, — пошутила она.

Он не ответил сразу, напряженно вглядываясь в зеркало заднего вида. Подфарники другой машины мелькнули через разделительную полосу и последовали за ним по Фридрих-Энгельс-штрассе.

— Готов поспорить, что там не получается так хорошо, как в действительной жизни, — ответил он.

Она оглянулась, но увидела за ними свет многочисленных машин.

— Кто-нибудь нас преследует?

— Думаю, что да.