— Меня это не напрягает. И у меня были добрачные связи с женщинами.
— Я тоже хочу быть одной из твоих женщин.
— Алла, это исключено.
— Очень жаль, — вздохнула жена Мальцева.
— Познакомь меня со своим отцом, — резко меняя тему разговора, сказал Виктор.
— Ты хочешь стать его зятем? А куда свою невесту денешь? Неужели бросишь?
— Если я не ошибаюсь, твой отец руководит фирмой, которая занимается утилизацией списанного вооружения? — сделав вид, что не расслышал последней фразы, спросил Виктор.
— Я не знаю, каким бизнесом занимается отец, у него какие-то дела с моим мужем. Но, мне кажется, они не пустят тебя в свой бизнес, особенно мой муж. Он никогда и ни с кем не будет делиться.
— Но, я же не как бедный родственник хочу к ним присоседиться, я хочу войти в долю со своими деньгами и, деньгами не малыми. Мальцев любит тебя и я уверен, что ты имеешь на него большое влияние.
— Я не хочу сказать, что муж у меня под каблуком, но к моим просьбам и советам, Игорь Николаевич прислушивается, — самодовольно усмехнулась Алла. — Я поговорю с мужем, но не уверена, что он согласится.
— А ты попробуй.
— Попробую.
— Я отблагодарю тебя. Любую сумму, которую ты назовёшь, я переведу на твой счёт.
— Виктор, неужели ты думаешь, что я за какое-то денежное вознаграждение пошла бы на возможный конфликт с мужем? Да никогда в жизни. Но я, только из любви к тебе, попытаюсь всё-таки убедить его принять твоё предложение, — сказала Алла и, поднявшись, направилась к выходу из кабинета.
Оставшись в кабинете один, Виктор откинулся спиной на спинку кресла, и задумался. То, что он услышал о происках бывшего генерала КГБ, насторожило и обеспокоило его.
«А этот Турецкий слишком шустрый, и это мне не нравится. Кажется, пора заняться им плотнее», — подумал Виктор, задумчиво барабаня пальцами по полированной поверхности стола…
— Любимая, ты сейчас чем-то занята?
— Телевизор смотрю, — недовольным голосом сказала Алла, не отрывая взгляд от экрана телевизора.
— Тебе не надоели эти дурацкие сериалы? Что там сейчас показывают — «Просто Марию», или про богатых, которые тоже плачут?
— А тебе-то что? Ты, ведь, всё равно их не смотришь.