– Зачем мне тебя пугать?.. Ты Островского знаешь?
– Это который замминистра?
– Не совсем.
– Авторитет?
– Скорее драматург.
– Какой еще драматург?.. – настороженно спросил кавказец.
– Русский, Габар. Ты, конечно, не читал, но у него есть пьеса. Называется «На всякого мудреца довольно простоты». Очень жизненная, как раз про тебя, Габар.
За время этого разговора доктор пощупал Габару пульс и глянул в глаза. Закончив с этим, он оглянулся на Виктора, не решаясь его перебить.
– Что? – спросил тот.
– Хорошо бы для полноты картины давление померить, товарищ полковник!
Виктор кивнул и крикнул:
– Бойцы!
Дверь мгновенно открылась.
– Наручники на время снимите! – сказал Виктор.
Пока доктор измерял давление, Виктор курил. Габар после его слов о пьесе Островского призадумался, искоса поглядывая на Логинова. Кавказец, несмотря на пробелы в образовании, был очень неглуп.
Едва доктор измерил давление, спецназовцы снова пристегнули Габара к стулу. Логинов слез со стола и направился к двери. Доктор, сунув в стоящий на полу кейс манжету и тонометр, вышел за ним. Пройдя по коридору метра три, Логинов остановился.
Нагнавший его доктор негромко сообщил:
– В принципе, должен перенести, товарищ полковник. Только сосуды у него уже не очень. Так что, чтобы купировать реакцию, лучше бы предварительно ввести апизо…
– Давай вводи, – кивнул Виктор. – Как выйдешь, оставь мне наверху в кейсе шприц и тампон для инъекций.
– Так, а как вы одной рукой собрались укол делать?.. – быстро спросил доктор.