Продавщица, упитанная тетка в белом фартуке и накрахмаленной шапочке, встретила гостей с радостным шумом:
– Это откуда же к нам гости? Городские, что ли? Что-то к нам священники зачастили? Никак, Прохор Петрович снова что-то придумал. Или, может, вы к нам на постоянное жительство?
– Нет, мы проездом, – ответил отец Василий. – Нам бы купить кое-что.
– Так выбирайте!
– Для девушки нужны куртка с капюшоном, сапоги резиновые, теплые носки и свитер какой-нибудь.
Бестужева долго примеряла одежду под снисходительными взглядами продавщицы. Наконец выбор был сделан, по большей части под воздействием уговоров священника. Никак журналистка не хотела понять, что самое главное в их ситуации – удобство и функциональность, а не внешний вид. Настя полезла в сумочку, достала кошелек и вытянула из него пластиковую банковскую карточку, осматривая прилавок в поисках считывающего электронного устройства.
Продавщица терпеливо ждала. Кажется, она даже не поняла, что покупательница держит в руках.
– Здесь принимают только наличными, – буркнул отец Василий, стараясь не расхохотаться.
– Да? – удивленно обернулась к нему Бестужева. – А я денег с собой не взяла. Не успела, подумала, что по пути где-нибудь сниму с карточки.
– В такой глубинке нет банкоматов, – вежливо продолжал объяснять священник. – Тут о них и не слышали. Если ты еще захочешь деньги на телефон положить, то сразу забудь об этом.
– Почему, терминалов тоже нет? А я как раз хотела положить. У меня там двадцать рублей осталось.
– Застрелиться и не жить, – проворчал отец Василий, сокрушенно качая головой. – Ты меня не перестаешь удивлять, Настя. Это тайга! Какие банкоматы, какие терминалы?
– Деньги, что ли, потеряли? – не выдержала продавщица.
– Что? Нет, не потеряли, – ответил священник и полез за своим кошельком.
Финансовое состояние экспедиции резко ухудшилось из-за этой непредвиденной траты, но зато журналистка оказалась полностью экипированной. Около часа они ходили по селу, расспрашивая жителей об отце Федоре и Прохоре Петровиче. Наконец решили, что пора познакомиться с этой загадочной личностью.
Прохор Петрович, упомянутый продавщицей, оказался местным активистом из числа верующих, которых в селе было человек тридцать. Его неказистый покосившийся домишко стоял на самом краю села, а рядом возвышалась небольшая часовенка, выстроенная, судя по свежему дереву, совсем недавно.
Отец Василий ожидал увидеть богомольного энергичного старичка, но Прохор Петрович оказался далеко не старым крепким мужчиной с крупной бритой головой. Одетый в майку, калоши и старые застиранные армейские бриджи, он стругал во дворе доски.
– Здравствуйте, – выскочила вперед Бестужева. – Это вы Прохор Петрович?
Мужчина степенно повернулся, отложил фуганок и отряхнул руки.
– Здравствуйте, – поздоровался он, неумело кланяясь. – Проходите. Никак, отец Федор сподобился помочь и вас, батюшка, сюда прислали?