– Что-то не так?
– Да нет, все так, – медленно произнес Колян, опасаясь выдать охватившую его радость. Ценой немалых трудов и жертв подготовить расправу над своим врагом, а потом узнать, что все эти труды и жертвы будут щедро оплачены, – да, это редкая, почти невероятная удача!
– А позволь узнать, кто же хочет его убрать – люди из легального бизнеса или… как говорится, из криминального. Неужели… воры решили наказать такого крупного чиновника? – валял ваньку Колян.
Феликс прищурил один глаз, точно хотел понять, шутит собеседник или и впрямь такой наивный.
– Нет, Коля, это не воры. Воры вряд ли на такое пошли бы. Говорят, Игнатов с ними… общие дела имеет. В устранении Игнатова заинтересован один крупный человек, которому Игнатов сильно мешает.
– Чудно все это! – брякнул Колян рассеянно и не заметил, как при этом опасливо сверкнули глазки Феликса.
Бизнесмен, почти не глядя на Коляна, будничным тоном продолжал, явно стремясь поскорее закончить разговор и отправиться поправлять здоровье:
– Срок – месяц. Берешься?
– Срок вполне подходящий. Но у меня правило – половину гонорара вперед.
– Слыхал об этом, – кивнул бизнесмен. – Деньги здесь. – И он взвесил на руке небольшой изящный кейс, который взял с собой на прогулку.
– Сколько? – поинтересовался Колян, не торопясь брать кейс. Услышав ответ Феликса, он хмыкнул, сделал вид, будто размышляет, и через минуту с расстановкой произнес: – Что ж, сумма устраивает. Будем работать.
Кейс перекочевал в руку Коляна, и бригадир не смог сдержать короткого смешка. Поймав удивленный взгляд собеседника, он пояснил:
– Хочешь – верь, хочешь – нет, но я, сколько живу на свете, все понять не могу – и чего эти бизнесмены хреновы поделиться не могут по-хорошему? Одно дело, когда воры друг дружку мочат, но у них свои законы, а вот почему большие чиновники ведут себя точно урки – я этого понять не могу. А ты?
– Я тоже, – пробормотал Феликс, окидывая Коляна оценивающим взглядом.
Парню явно не было еще тридцати, а рассуждал он как человек, умудренный жизненным опытом. Такие рассуждения в его годы говорили о незаурядном природном уме. А ведь бизнесмен ожидал увидеть туповатого убийцу, думающего только о своем ремесле да о деньгах и жизненных благах, которые оно приносит. Радченко разительно отличался от этого распространенного образа бандитского главаря и, следовательно, был гораздо опаснее. «Надо найти предлог, чтобы больше не втираться в это дело», – подумал бизнесмен.
Они договорились о связи – Колян дал своему собеседнику телефон диспетчера сети по сбыту наркотиков и сам запомнил названный бизнесменом телефон. Память у него была безотказная – вероятно, благодаря здоровому образу жизни, – и это позволило ему исключить из своего обихода такой опасный предмет, как записная книжка. Собеседники согласовали тексты возможных сообщений, стараясь, чтобы они звучали как можно более нейтрально. На прощанье Колян спросил с улыбкой:
– Не боишься, что я заберу бабки и ничего не сделаю?
– Ну, бабки не мои, – пожал плечами Феликс. – Меня попросили, я договорился и передал – какие ко мне вопросы? Твою кандидатуру назвал ведь не я. А вообще-то, кидалова от тебя не ждут. Во-первых, у твоих заказчиков тоже зубы есть, и большие. Хотя бы в форме денег, – он кивнул на кейс. – Во-вторых, ты ведь хочешь и дальше работать, а если ты кинешь заказчика, кто же с тобой потом свяжется? А в-третьих… в-третьих, ты любишь работать. – И Феликс, дружески улыбнувшись Коляну, протянул руку для прощального рукопожатия.
Узнав из сообщений прессы, что Заботина грохнули, Колян опечалился: теперь кто ж ему заплатит за убийство Варяга? Но судьба оказалась к нему благосклонной: появился новый заказчик! И это обстоятельство придало Николаю Радченко новые силы: личная месть, конечно, хороший стимул, но когда за это тебе еще кто-то готов отстегнуть приличные деньжата – это же еще приятнее! На отработку аванса у него был месяц. Только месяц… Целый месяц… И Колян с рвением принялся разрабатывать новый план покушения. Дело это требовало особой тщательности, поскольку Варяг после гибели жены и сына окружил себя тройным кольцом охраны, постоянно менял маршруты своих перемещений и перестал пользоваться наиболее уязвимым маршрутом от офиса до дачи.