– Лечо, Ваха, Ильяз! – поднеся радиостанцию к лицу, он окликнул своих ближайших помощников. – Вы все слышали?
– Да, командир! – ответили боевики, соблюдая заранее оговоренную очередность.
– Лечо, оставишь здесь троих.
– Понял, командир!
– Тогда вперед! – команда, как отмашка рукой. – Пленных не брать! – как дополнительное ободрение, как намек на неизбежную победу.
– Вперед! – повторил кто-то из боевиков, но Ибрагим не разобрал, кто именно, а рядом уже начали подниматься и устремляться в сторону доносящихся выстрелов боевики группы Ильяза и Вахи, а на противоположной стороне, медленно растягиваясь, расползаясь в разные стороны, пробирались моджахеды Лечо.
Спеша добить русских, старший Келоев бросил в бой все свои силы. Почти сорок моджахедов должны были в пять минут задавить и уничтожить остатки все еще каким-то чудом сопротивляющегося противника.
Группа старшего прапорщика Ефимова
Закончив собирать разбросанное оружие противника, Сергей удивился отсутствию у боевиков пулеметов (старенький «РПКС» в расчет можно было не брать). «РПГ» оказался только один, зато выстрелов к нему нашлось более чем достаточно.
А вот то, что у моджахедов пулеметы все-таки есть, Сергею стало ясно, как только к месту боя подтянулись основные силы противника. Что это именно основные силы, а не остатки находившегося на базе отряда, подтвердило и многоголосое, слаженное «Аллах акбар», и тут же последовавший за этим нарастающий рокот автоматического оружия, прижавшего обороняющихся разведчиков к земле. Правда, прежде чем раздались эти крики, Сергей вычленил сухой щелчок кудиновской винтовки и короткий стук тушинского пулемета. Судя по всему, каким-то излишне торопливым воякам не повезло оказаться в поле зрения засевших на левом фланге спецназовцев.
Вал огня смел буквально все – в считаные секунды перед позициями разведчиков оказались вырублены последние остатки кустарников, и сбиты, повалены на землю ветки орешника, воткнутые в нее для пущей маскировки. Пространство, и без того не слишком изобилующее кустарниковой растительностью, оказалось окончательно выкошено сотнями летящих смертоносных жал. Пули врезались в деревья, пролетали над головой, буравили глиняный бруствер, закидывая сидевших на дне окопов разведчиков комьями глины и мелкой песчаной крошкой. Сергей попробовал приподняться и тут же понял: поднимись он хоть на сантиметр выше бруствера, и неизменно угодит под пулю. А противник начал наступление, и следовало срочно что-либо предпринять.
– «ВОГами»! – принял он, как ему казалось, единственное возможное в данной ситуации решение, способное если не остановить, то, во всяком случае, задержать, охладить пыл начавшего наступление противника. – Навесным, двести! – командовал Сергей, одновременно в микрофон и голосом, стараясь перекрыть шум стрельбы вражеского оружия. – Беглый огонь!
И выстрелил первым. Тут же зарядил следующий «ВОГ» и вновь выстрелил, и еще, и еще, – благо вместе с захваченными трофеями ни в «ГП-25», ни в боеприпасах к ним проблем не было. Выстрелы со стороны противника начали постепенно стихать.
– Дальность двести пятьдесят! – Сергей решил перенести огонь в глубину занимаемых противником позиций. Новые «ВОГи» полетели в сторону «чехов», и Ефимов, пользуясь ослаблением огня, приподнялся над бруствером. Противник отходил, и грех было этим не воспользоваться. Взяв лежавший тут же, готовый к бою гранатомет и уложив его на плечо, Сергей отправил к противнику очередной, заранее приготовленный подарок. Разрыв, черный клуб и тонкий дымный след, потянувшийся за улетающей ввысь частью гранаты. И новый выстрел. Мгновенный нырок на дно окопа – и еще один выстрел, уже с новой позиции. Справа заработал пулемет Тушина. Пару раз громыхнула эсвэдэшка Кудинова. В центре ожил Юдин. Вячин пока молчал, видимо, выбирая или не видя цели. Пальба со стороны противника значительно уменьшилась и возобновляться с той же мощью пока не спешила. Похоже, не добившиеся победы первым рывком, «чехи» подтягивали оставшиеся, еще не введенные в бой, силы.
Ибрагим Келоев
Ибрагим не сомневался, что четыре десятка его моджахедов легко сомнут остатки спецназовской группы. Он даже не удосужился подтянуть всех своих боевиков, чтобы ударить одновременно. Поэтому, когда моджахеды Ильяза и Вахи при поддержке имеющихся у них пулеметов пошли в атаку, группа Лечо еще только-только подтягивалась из глубины занимаемых позиций. Вначале все шло как по-писаному: длинные очереди из ПК и автоматов прижали русских и заставили их затаиться за брустверами окопов. Ободренные успехом боевики устремились вперед. И тут спецы открыли бешеный огонь из подствольных гранатометов. Разрывы загремели с частотой летнего града.
– А-а-а, – заорал на левом фланге Бикмирзоев, которому осколками ударившегося о ствол дерева «ВОГа» посекло лицо и, судя по его беспорядочным метаниям, выбило глаза. Наконец, продолжая выть, он упал, и к нему тут же бросился кто-то из его братьев – Бикмирзоевых в отряде было трое.
Но взгляд Ибрагима уже скользил дальше. Вот осыпавшимися с кроны осколками выбило пулемет из рук безрассудно сунувшегося вперед Карима. Вот, припадая на левую ногу, начал отбегать к лесу вездесущий, никогда не унывающий Мирза. И новые разрывы, и новые крики ошеломленных столь массивным огнем моджахедов. Ибрагим не отзывал продолжающих атаку воинов только по одной причине, что ждал: вот-вот у русских кончатся «ВОГи». А они почему-то никак не желали заканчиваться. И вдруг он вспомнил о тех двух цинках с «ВОГами», что притащил с собой Махамед Ахмадов.
Заряды продолжали рваться, а разлетающиеся от них во все стороны осколки свистеть и осыпать кроны. Очередной всплеск взрывов. Прямое попадание опрокинуло стрелявшего с колена боевика, и почти тотчас со стороны русских ударили пулеметы. Прилетели и разорвались гранатометные выстрелы. Один из них угодил в окоп, вышвырнув оттуда вжавшегося в землю Дагу – одного из последних боевиков Ахмадова. К тому же и «ВОГи», хоть теперь и реже, но все еще продолжали падать.
– Отходи! – закричал Ибрагим, поняв всю тщетность своей попытки взять русских лобовой атакой.