– Как обычно.
– Ну, тогда до вечера.
Обменявшись рукопожатием, парни разошлись в разные стороны.
Пивбар «Теремок» был своеобразной достопримечательностью Новино. В отличие от множества вонючих пивнух там не надо было стоять, хлебая пиво из литровых банок.
В теремке стояли длинные, грубо сколоченные столы и скамейки. Пиво подавалось в бокалах, и к нему еще продавались соленые сушки и вобла.
У старшей группы Сэнсэя в «Теремке» был свой столик.
Владимир Гаранин по прозвищу Прапор сегодня чувствовал себя именинником: наконец свершилась давняя его мечта, он – холостяк.
Невысокого роста, плотно скроенный, бывший прапорщик отдал армии девять лет. Все это время прослужил в Западной группе войск сперва в ГДР, потом в объединенной Германии. Женился на дочке своего сослуживца, такого же прапорщика. Тонкая, как молоденькая березка, круглолицая Раиса считала себя творческой личностью, а потому по дому ничего не делала, целыми днями музицируя на трофейном рояле.
Когда из Германии вышли последние части Российской Армии, жена Раиса сообщила своему благоверному, что не любит его, не любила, а вышла замуж, чтобы еще немного пожить в западном раю. В Забайкалье она не поехала, отправилась к родителям в Ростов.
Впрочем, Владимир и сам надолго не задержался в продуваемой ледяной степи, куда вывели их бригаду. Из-за гигантских расстояний, плохой работы почты и судебной бюрократии развод длился несколько лет. И вот наконец долгожданная свобода.
По поводу праздника в центре стола стояла бутылка шампанского и пять высоких бокалов, бутылка водки и дюжина бокалов пива.
Праздник «освобождения» собралась отметить вся старшая группа. С одной стороны сидели Сэнсэй и Бодун, с другой – Гном и самый молодой член группы Пистон. Владимир Гаранин, как виновник торжества, сидел в центре стола. Когда все расселись, он откупорил с хлопком шампанское и стал разливать его по бокалам. Гном накрыл ладонью пустой бокал, стоящий перед ним:
– Терпеть не могу эту кислятину.
Открутив крышку с «Московской», налил немного водки в пиво и, подмигнув, сказал:
– Лучше уж ерша глотнуть.
Подняв свой бокал с желтоватой пузырящейся жидкостью, Прапор провозгласил:
– За свободу.
Все дружно чокнулись, выпили. Дальше потекла обычная беседа, и пили они без тостов.
Бодун, быстро разобравшись с шампанским, перешел к пиву с водкой. Прапор и Пистон пили просто пиво, а Сэнсэй понемногу пригубливал шампанское: как истинный спортсмен, он не любил алкоголь.
Время шло, бар постепенно заполнялся посетителями.
ebooksa